Чуждость

В задумчивости она стала барабанить пальцами по столу, потом придвинув чуть ближе клавиатуру, напечатала: «Крис, постарайся не искать виноватых, а во-первых, четко выполняя график эксперимента, максимально улучшить условия содержания и контроль здоровья животных. А во-вторых, по возможности попытайся, проанализировав всю предыдущую работу своего отдела, сформулировать и прислать мне конкретные предложения по поводу ведения проекта и его модернизации. Если они будут заслуживающими внимания, я постараюсь, чтобы господин директор учел их в процессе планирования дальнейших работ по проекту. И пришли, наконец, графики! А то пять страниц пустых оправданий без какой-либо конкретики, а того, о чем просила, нет! Ты впустую тратишь свое и мое время. Так работать верх разгильдяйства и безответственности! Ты разучился работать, Крис! И меня это сильно удручает. Надеюсь, ты сумеешь собраться и, наконец, начнешь работать, так, как умеешь и, как я знаю, можешь. Вики Вельд».

Едва она успела нажать на иконку «отправить», как на почту пришло еще одно письмо, во вложении которого были подробные графики и таблицы по запрашиваемым ею параметрам. Просмотрев их, Мила подумала, что немного поторопилась обвинить Криса в бездеятельности, при этом красочно представив картину, как нахохлившись, словно маленькая испуганная птичка, он читает её письмо. Потом в замешательстве трет ладонью то висок, то затылок, что всегда непроизвольно делал в нервных для себя ситуациях, и растерянно оглядывается, словно ища поддержки и собеседника, с которым можно поделиться свалившимися на него неприятностями, а затем, махнув рукой, встает и идет в виварий задумчиво бродить меж клеток, бестолково переставляя с места на место оборудование для экспериментов. Картинка была столь яркая, что ей непроизвольно стало жаль Криса. Зря она столь жестко написала ему, надо было как-то помягче сформулировать свои пожелания.

В это время дверь распахнулась и на пороге появился Шон.

– Мила, у тебя с головой как? – только закрыв дверь, резко начал он.

– Что ты имеешь в виду? – с недоумением взглянула на него опешившая от неожиданности Мила.

– Какого черта ты пишешь Гарнери, да к тому же с такими формулировками? Ты понимаешь, что Вики никогда, понимаешь, никогда бы не написала такое?! Он же не совсем умалишенный, чтобы не понять, что не может так кардинально поменяться человек. Возможно, он допускает, что ты вызубрила доклад и по счастливой случайности ответила впопад на все вопросы, но тебя, вернее ее, наука вообще не интересовала. До того он мог думать, что я тебя сделал своим замом лишь потому что ты стала моей женой и теперь усиленно делаю вид, что ты в науке что-то соображаешь, но он ведь знает, что это не так. И тут ты ему пишешь такое… У него сейчас мозги закипят от столь явной нестыковки. И как мне надо будет это все ему объяснять? Как?

– Шон, успокойся немедленно! Ты что в таком тоне со мной разговариваешь? Гарнери не такой человек, который полезет требовать каких-то объяснений и что-то вынюхивать. Он занят исключительно наукой и собственными проблемами, а не чужими. Не надо всех мерить по себе. Он сейчас будет думать как мне доказать, что не ноль, а не выяснять полезет почему нулем вдруг перестала быть я. И вообще, с чего это ты вдруг полез в мою переписку? С каких таких пор ты получил право читать мои письма и письма, адресованные мне? А? Это что за наглое хамство такое?

– Какие такие личные письма, если мы на работе и переписка по работе, да еще и в институте, которым руковожу я? Какая тут может быть личная переписка? Мила, что с тобой? Ты что действительно не понимаешь, что я просто обязан быть в курсе происходящего хотя бы для того, чтобы подстраховать тебя и не дать влипнуть в какие-нибудь очередные неприятности? Тебе их было мало, что ты новые спровоцировать решила?

– Да перестань ты! Какие у меня могут быть неприятности с Гарнери? Он тихий, нелюбопытный и очень внушаемый исследователь, видящий только свою работу, и при этом до дрожи в коленях боящийся тебя и того, что ты этой любимой работы можешь его лишить. Поэтому прекращай дуть на холодную воду. Уж с кем-кем, а с ним проблем по поводу моей непохожести на твою бывшую любовницу не может быть никаких. Подумает, что я скрывала свое желание всеми командовать и показывать свою значимость, пока тебя не охомутала, а теперь печать в паспорте заимела и начала пытаться тоже руководить. Его это вначале, конечно, не порадует, но он проглотит. А когда поймет, что руковожу все-таки по делу, окончательно успокоится и станет воспринимать как должное. Так что уймись и прекращай разговаривать со мной в таком ключе. Я тебе не твоя Вики. И если еще раз себе такое позволишь, очень об этом пожалеешь. Ты знаешь мой характер.

– Мила, если ты мне сейчас же не пообещаешь больше не переписываться с Гарнери, я введу для тебя строгий контроль, такой что за твоей спиной постоянно будет стоять охрана и следить за каждым твоим вздохом. Хочешь такое? Могу устроить.