Чужестранка. В 2 книгах. Книга 2. Битва за любовь

Я совсем задохнулась и взмокла от пота, пока мы добрались до гранитного уступа; Джейми не проявлял ни малейших признаков утомления, разве что шея и лицо у него покраснели. Здесь, над соснами, было тихо, только крепкий ветерок пел свои песни в расселинах. Ласточки носились над уступом, внезапно взмывая в потоках воздуха в погоне за насекомыми либо, раскинув узкие крылья, устремляясь вниз, словно пикирующие бомбардировщики.

Джейми взял меня за руку и помог преодолеть последнюю ступеньку к площадке перед расколотым столбом. Он притянул меня поближе к себе и смотрел так, будто бы хотел запечатлеть в памяти мои черты.

— Зачем… — начала было я, задыхаясь, но он не дал мне договорить.

— Это ведь то самое место? — отрывисто сказал он.

— Да. — Я как загипнотизированная уставилась на круг столбов. — Похоже на то.

Джейми ввел меня внутрь круга. Держа за руку, подвел к расколотому столбу.

— Этот? — спросил он.

— Да. — Я отступила. — Осторожнее! Не подходи к нему слишком близко!

С откровенным недоверием он переводил взгляд с меня на камень. Возможно, он был прав. Я вдруг усомнилась в правдивости моей истории.

— Я… я ведь ничего об этом толком не знаю. Возможно… оно… закрылось после случая со мной. Или действует только в определенное время года. Это произошло незадолго до майского праздника костров Белтейна.

Джейми взглянул через плечо на солнце, плоским диском повисшее посреди неба под прикрытием тонкого просвечивающего облака.

— А теперь уж скоро Самхейн, — сказал он. — День всех святых. Подходит или как? — Он невольно вздрогнул, несмотря на шутливый тон. — Когда ты проходила… что ты тогда сделала?

Я попыталась вспомнить. Мне было ужасно холодно, я спрятала руки под мышки.

— Я обошла столбы, искала надписи. Обошла безрезультатно, никаких надписей не было. Потом я подошла близко к расколотому камню и услышала жужжание, словно там были пчелы…

Так оно было и теперь — словно пчелы жужжали. Я отпрянула, как от змеи.

— Оно еще там! — закричала я в полной панике и обхватила руками Джейми, но он твердо отстранил меня, весь побелевший, и снова повернул лицом к камню.

— А потом что?

Стонущий ветер врывался мне в уши, но голос Джейми звучал резче ветра.

— Я дотронулась до камня рукой.

— Сделай это.

Он подтолкнул меня, и так как я не двигалась, схватил меня за запястье и прижал мою ладонь к пятнистой поверхности камня.

Хаос разверзся и вобрал меня в себя.

Но вдруг солнце прекратило свое бешеное вращенье в глубине моих глаз, утихнул пронзительный крик, остался только другой настойчивый звук — голос Джейми, повторяющий мое имя.

Я была слишком слаба, чтобы сесть и открыть глаза, но я слабо шевельнула рукой, чтобы показать ему, что я еще жива.

— Я в порядке, — произнесла я.

— Это правда? Господи, Клэр! — Он прижал меня к груди и держал крепко. — Боже, Клэр, я думал, что ты умерла, честное слово. Ты… ты начала куда-то уходить. У тебя сделалось такое лицо, как будто ты насмерть перепугана. Я… я оттащил тебя от этого камня. Я остановил тебя. Я не должен был этого делать, прости меня, милая.

Глаза мои открылись настолько, что мне было видно его лицо надо мной — потрясенное и испуганное.

— Ничего страшного. — Говорить мне было еще трудно, я чувствовала себя подавленной и растерянной, но сознание прояснялось. Я попробовала улыбнуться, но губы свело судорогой. — По крайней мере… мы знаем… что оно действует.

— О Боже, конечно, действует.

Джейми бросил в сторону камня взгляд, в котором страх смешался с отвращением.

Он оставил меня, чтобы намочить платок в дождевой воде, скопившейся в каменной выбоине. Обтер мне платком лицо, все еще бормоча извинения и уверения. Наконец мне стало лучше, и я села.

— Ты так и не поверил мне до конца? — Толком не очнувшись, я, однако, чувствовала себя реабилитированной. — Но это правда.

— Да, правда. — Джейми сел рядом со мной и несколько минут смотрел на камень.

Я прикрыла влажным платком лицо — дурнота еще не совсем прошла. Джейми вдруг вскочил, подошел к камню и шлепнул по нему рукой. Ничего не произошло, и через минуту он, опустив плечи, вернулся ко мне.

— Может, оно действует только по отношению к женщинам, — неуверенно сказала я. — В легендах всегда говорится о женщинах. Или это я такая.

— Я, во всяком случае, не такой, — ответил он. — Но лучше убедиться.

— Джейми, осторожнее! — крикнула я — совершенно попусту, потому что он зашагал к камню, снова шлепнул его ладонью, прислонился к нему, прошел расщелину в одну сторону, потом в обратную — камень оставался неподвижным тяжелым монолитом, не более того. Что касается меня, то я вздрагивала при одной мысли о приближении к этой двери в безумие.

И все же. Все же, когда я на этот раз начала входить в царство хаоса, я думала о Фрэнке. Я была уверена, что чувствую его. Где-то там в пустоте засиял крошечный, чуть не с булавочную головку ореол света — и Фрэнк был в нем. Я это знала. И знала также, что рядом со мной есть еще одна светлая точка — обращенное к камню лицо, мокрое от пота, несмотря на холодный день.