Чужие

Матка почти высвободилась, когда изъеденный кислотой наружный люк треснул и остатки воздуха выбросили в открытый космос обломки металла, погрузчик и само чудовище. Шатаясь, Рипли подошла к ближайшему иллюминатору. Последние отчаянные усилия матки привели лишь к тому, что она быстро миновала искусственное гравитационное поле «Сулако». Все еще пытаясь оторвать погрузчик и нелепо кувыркаясь в космосе, матка медленно возвращалась на негостеприимную планету, которую совсем недавно покинула.

Рипли долго смотрела, как ее смертельный враг постепенно уменьшался в размерах, превращаясь сначала в крохотное пятнышко, а потом в еле различимую точку, которую, наконец, поглотила облачная атмосфера. В грузовом отсеке ураган постепенно стихал, и вихри кружились лишь там, куда регенерационные системы «Сулако» подавали воздух, чтобы поднять давление в грузовом отсеке до нормы.

Бишоп все еще не отпускал пояс Ньют. Из его разорванного надвое туловища тянулись искусственные внутренние органы и искрящие контакты. Веки его дрожали, а голова время от времени непроизвольно дергалась и билась о палубу. Системам саморегуляции удалось прекратить потерю искусственной крови и предотвратить дальнейшее ухудшение состояния андроида. Рваные края на его теле затянула блестящая белая корка.

Глядя на приближавшуюся Рипли, андроид попытался невесело улыбнуться:

– Для человека неплохо.

Бишопу удалось даже на время справиться со своими веками и подмигнуть ей.

Рипли наклонилась над Ньют. Девочка ошеломленно смотрела на нее:

– Мамочка… мамочка?

– Я здесь, малышка. Я здесь.

Она крепко обняла девочку и направилась с нею в жилые отсеки «Сулако».

Успокаивающе гудели машины и системы управления большого корабля. Прежде всего Рипли побывала в лазарете и тут же вернулась с моторизованными носилками. Бишоп заверил ее, что он может подождать. Она осторожно перенесла спящего Хикса на носилки и покатила в лазарет. У капрала было спокойное, даже довольное выражение лица. Он проспал все, блаженствуя после введенного ему Бишопом препарата.

Что же касается самого андроида, то он лежал на палубе, скрестив руки на груди и закрыв глаза. Рипли не могла понять, спит он или уже умер. Это решат специалисты, когда они вернутся на Землю.

Во сне лицо Хикса утратило присущую космическим десантникам жесткость и суровость. Теперь, пожалуй, оно было приятнее, чем у большинства мужчин, и очень усталым. Хикс походил сейчас на обычного человека. Только он не был обычным человеком. Если бы не он, и Рипли и Ньют были бы мертвы. Если бы не он, остался бы жить один «Сулако». Пустая посудина вечно болталась бы в космосе, напрасно ожидая возвращения людей.

Рипли хотела было разбудить Хикса, но передумала. Скоро, когда она убедится, что его состояние стабилизировалось, а прожженные кислотой ткани восстанавливаются, она положит его в капсулу для гиперсна.

Рипли решила прежде всего осмотреть этот отсек. Нужно было подготовить три капсулы. Бишопу капсула не нужна, даже если он еще жив.

Ньют крепко держалась за пальцы Рипли.

Они шли по коридору «Сулако». Девочка подняла голову:

– Теперь мы будем спать?

– Да, Ньют.

– А сны нам будут сниться?

Рипли посмотрела вниз, на повеселевшее личико девочки, и тоже улыбнулась:

– Да, дорогая. Думаю, сны будут сниться и мне и тебе.