Чужие интересы

Брок лишь кивнул, продолжая глядеть на холм, где расположилось наша командная ставка. Видимо ожидал сигнала для дальнейших маневров. Но судьба пришла с противоположной стороны.

— Вижу копья! — услышал я голос Хорки. — Там за холмом!

Все оглянулись в том направлении куда показывал Хорки. И действительно из-за невысокого холма, что располагался метрах в 300 слева от нас можно было разглядеть покачивающиеся копья, которые, к слову, становились все длиннее.

– **#**#**! — выдал первый десятник. — Только этого нам не хватало.

— Бегом! — заорал Брок, как всегда в критических ситуациях принимающий решения быстрее всех. — За мной!

И не смотря на свой возраст сотник дал отличный стартовый спурт. Вот только направление он выбрал неоднозначное. Бежали мы прямиком в самую гущу сражения центральных фаланг, где 400 наемников Вепрей пытались сдержать тяжелый натиск баронской дружины.

А за нами, взобравшись на небольшой холм, уже начинала свой кавалерийский разбег баронская конница.

— Быстрее! Они не будут таранить своих!

— Да нас и без них в этой мясорубке размажут! — на ходу проорал Колтун, но бежать при этом не бросил, а даже вырвался вперед. Встреча в открытом поле с тяжелой кавалерией его пугала все-таки больше, чем рубка пехоты.

Где-то на полпути я обернулся, чтобы оценить расстояние и оставшийся у нас гандикап, и увидел, как строй конных всадников на полном ходу намеренно врезается в небольшой островок раненых наемников, оставленных нами под прикрытием флага полевого госпиталя.

Не один я поглядывал назад, так как вокруг раздались проклятья и отборная брань.

– **#**#** твари!

— Гореть им в бездне!

– **#**#**!

Внутри у меня после такого зрелища нарастал комок ненависти, и если раньше я старался воспринимать эту войну, как работу, то сейчас искренне хотел размазать этих благородных уродов. Были бы только силы!

«Я могу тебе их дать, если попросишь, — знакомый голос в голове завел старую песню».

«Ну нет, мои ноги еще бегут, а шанс поквитаться еще представится».

«Они уже близко, вы не успеете».

И действительно, нам оставалось преодолеть каких-то 50 метров, когда я явственно услышал топот копыт за спиной. Баронская конница уже начинала выполнять маневр уклонения, расходясь в разные стороны, чтобы не ненароком не зацепить строй своей же пехоты. Но где-то с десяток самых смелых или же глупых всадников, вырвавшихся чуть вперед, все-таки решили собрать свою жатву. И мы не успевали. Пара секунд и половину из нас втопчут в землю. Силы в источнике оставалось еще на треть, но что я мог сделать против такой мощи? Однако не делать ничего и просто надеяться на авось я не привык. С таким настроем в моем ремесле долго не живут. Поэтому немного сбавив скорость, чтобы оказаться в последнем ряду драпающих во всю прыть наемников, я бросил взгляд через плечо, оценивая диспозицию. Еще буквально через секунду я резко сместился влево, развернулся и ударил «тараном» по почти поравнявшимися с нами всадниками.

Удар пришелся по ближайшей ко мне лошади, и хоть для такого веса он был слабоват, но все же то ли напугал, то ли оглушил коня. Заржав, тот попытался остановиться, и встав на дыбы, чуть не сбросил своего седока. Этим он отвлек другого всадника, смазавшего свой удар по бегущему последним Броку. Остальные 6 или 7 кавалеристов как нож сквозь масло прошли через наш бегущий строй, в последний момент развернув коней вдоль линии сражающейся баронской дружины. Вепри потеряли еще восьмерых человек, оставшихся лежать на зеленой траве.

Злость и обида брали вверх, а разум стал утрачивать контроль. Взгляд зацепился за того всадника, который после моего «тарана» наконец смог совладать со своей лошадью и сейчас с некоторым запозданием собирался присоединится к остальному конному отряду. В нелогичном порыве я потратил почти весь остаток силы на то, чтобы не дать уйти хотя бы одному выродку. По наитию я применил «вверх дном» не на самого воина, а на бедное животное, подвергающееся магическому воздействию уже второй раз. В голове мелькнула мысль, что заклинание может не сработать, но результат превзошел ожидания. Для лошади, неспособной мыслить логически, переворот пространства вверх тормашками стал поистине шоком. Не сделав и пары шагов, она с истошным ржанием просто завалилась набок, придавив при этом всадника.

Ржание лошади теперь смешалось с ором благородной особы, еще недавно гордо восседавшей на ней. Я же был уже рядом, и пока животное пыталось встать, кинжалом срезал подпругу, освободив скакуна от седла, а заодно и от седока. Конь как будто только этого и ждал, поднялся и во весь апорт поскакал прочь.

А вот благородный воин встать не смог, из его голени торчала сломанная кость, оттопыривая голенище кожаного сапога. Сам он, скуля, пытался отползти подальше от линии сражения, где сейчас бьются выжившие из сотни Брока. Но мои мысли занимал лишь этот выродок, так доблестно растоптавший раненых и уже беспомощных людей.