Чужие интриги

– Хватит, Клит. Я уже по горло сыт вашими баснями. Придумайте что-нибудь, но звучать это должно убедительно. Скажите, что произошла ужасная ошибка, что вас не так поняли – в общем, наплетите им что-нибудь, только чтобы это выглядело правдоподобно. Пусть перестанут меня искать. А взамен я обещаю вернуть вам дочь.

– Я сам ее верну!

– Возможно. Вопрос только в том, вернется ли она к вам живой.

– Дэвид никогда не решится на это. Тем более я его предупредил, чтобы он не смел прикасаться к Ванессе.

– Еще одна причина, почему мы должны действовать быстро. Вы наверняка его взбесили. Теперь он захочет отомстить.

– Нет уж, благодарю покорно. Я уж как-нибудь сам разберусь.

– Ладно, будь по-вашему. Но вы обязаны знать еще кое-что. Спенс никуда не пропадал – ваш «покойник» жив и здоров. И он в Вашингтоне.

– Проклятье, как такое возможно? Я думал, ты убил его!

– Как видите, нет, – хотя очень может быть, я еще протяну достаточно долго, чтобы об этом пожалеть. Так вот, он вернулся. И взялся за старое. Я собственными глазами видел результат. Как думаете, они с Дэвидам допустят, чтобы меня допросили федералы? Да ни за что на свете! Держу пари, они попытаются добраться до меня раньше.

– Выходит, ты заботишься о собственной шкуре, а не о безопасности Ванессы!

На мгновение в глазах Бондюрана вспыхнул гнев, однако его обычное хладнокровие и на этот раз не изменило ему.

– Спенс не сможет прятаться вечно. Он объявится. А когда он воскреснет, это появится во всех новостях, и вы станете всеобщим посмешищем. Знаете, как вас назовут? Старым дураком, который окончательно выжил из ума. А Йенси и ФБР обвинят вас во вмешательстве в свои дела и в том, что вы втянули их в этот фарс. И кто после этого поверит вам, когда вы попытаетесь обвинить Дэвида в том, что он хочет избавиться от Ванессы? Никто. Просто покрутят пальцем у виска и скажут, что старый маразматик окончательно впал в детство. Победа останется за Дэвидом.

– Ты лжешь, – Бондюран даже не снизошел до того, чтобы возразить, – он молча смотрел на сенатора, в очередной раз поражая Амбрюстера своим холодным и бесстрастным взглядом. – Я только вчера объяснил Дэвиду, почему я позвонил Йенси. Будь Спенс жив, он бы мне сказал.

– Да неужели? Может, он просто морочил вам голову? – Бондюран придвинулся поближе. – Меня-то вам не одурачить. Держу пари, у вас уже есть план, как уничтожить Дэвида за то, что он убил вашего внука. Только он потребует подготовки, а вот времени на нее у вас как раз нет.

Бондюран был прав, однако сенатор все еще не мог с этим смириться.

– А если я не сделаю того, о чем ты просишь?

– Что ж, желаю удачи. Попробуйте справиться без меня.

– До сих пор я справлялся и без вашей помощи. И неплохо.

– Тогда почему Ванесса до сих пор не у вас, а в этой чертовой клинике? Почему она по-прежнему под замком, в лапах Джорджа Аллана, который пляшет под дудку вашего зятя?

Хороший вопрос. И ответа на него сенатор не знал. Однако он не мог заставить себя показать Бондюрану белый флаг. Сдаваться было не в его характере.

– Ты блефуешь. Да, ты не меньше меня хочешь, чтобы Ванесса вернулась. Стану я тебе помогать или нет, ты вытащишь ее оттуда. И никакие федералы тебя не остановят. Ты же у нас рыцарь на белом коне!

– Раньше да, возможно. Но не сейчас.

– Нашел себе другую, да? Эту, как ее… Барри Тревис?

Сенатор не рассчитывал, что Бондюран примет вызов. Так и вышло.

– Ванесса – чудесная женщина. Во всех отношениях. Но эгоистка до мозга костей.

– Эй, ты, – рявкнул сенатор. – Я никому не позволю говорить так о моей дочери!

Однако Бондюран, игнорируя возмущение сенатора, продолжал:

– Она с самого детства усвоила, что своя рубашка ближе к телу – да и как же иначе, ведь ее учителем были вы! Ванесса любит только себя, и лучшее доказательство тому – мой уход из Белого дома. Она ни слова не сказала в мою защиту, когда меня травили во всех газетах, – никому, ни репортерам, ни даже Дэвиду.

– Тогда почему ты сейчас пытаешься ей помочь?

– Можете считать, что это своего рода патриотизм.

– Или жажда славы, – недоверчиво фыркнул сенатор. – Ты ведь у нас герой, да? Спасение первой леди, пожалуй, обеспечит тебе место в истории.

– Тут не до романтики, сенатор. Умер ни в чем не повинный ребенок – вернее, убит. Разве убийца не должен понести наказание? Кроме этого, я хочу раз и навсегда положить конец разговорам, что помог Дэвиду стать президентом. Хочу покончить с этим раз и навсегда, – а этого никогда не будет, пока мы не вытащим на свет божий все его грязные делишки. И хотя я больше не люблю Ванессу, это вовсе не значит, что она заслуживает смерти.

– Святой Грей! – фальшиво хохотнул сенатор.

Бондюран поднялся из-за стола, давая понять, что разговор окончен. Теперь, когда он выпрямился во весь рост, его физическая мощь сразу бросалась в глаза. Сенатор невольно сравнил себя с ним и ощутил острый укол зависти. Рядом с такими, как Грей, молодыми и сильными, он казался себе особенно старым и немощным.

– Так что, сенатор? Я начинаю операцию по спасению?

– Я подумаю.