Чужие отражения чужих тел

— Когда я получил сообщение профессора Прехта, то написал его на листочке и проанализировал. Я понял, что это чья-то дурацкая шутка. Так как профессор Прехт приглашал в зала заседаний, я отправился туда, но нашёл там только мёртвого профессора. Вероятно, совсем машинально, я скомкал свой листочек и бросил в урну. У меня не очень хорошие отношения с полицией, поэтому я решил не светиться, ведь рано или поздно убитого обнаружат, — сказал Новосёлов.

— Профессор Прехт был без головы? — спросила Маргина.

— Всё находилась на месте, — ответил Новосёлов и добавил: — Представляете, что я почувствовал, когда утром увидел его без головы?

— Кто это может подтвердить? — спросил Вебер.

— Когда я уходил, то чуть не столкнулся с Саха Капани, профессором Калькуттского университета, который направлялся в зал заседаний.

— Он вас видел? — спросила Маргина.

— Нет, — смутился доктор Новосёлов, — я подождал за углом, а потом быстренько вернулся к себе в номер.

— Вам не составит труда оставаться в гостинице до окончания следствия? — спросил Давид Вебер.

— А если следствие продлится долго? — спросил Новосёлов, и Маргина поняла, что для него это очень важно.

— Нам хватит недели, — сказала Маргина, несмотря на то, что сомневалась в этом. Вебер тоже сомневался, но ничего не сказал. А Маргина, не очень доверяя доктору Новосёлову, прощупала его голову, но, к своему неудовольствию, не могла пробить стену, которую соорудил Анимо или подлый Туманный Кот.

«Я тут при чём?» — раздался внутренний голос котяры, и Маргина поняла, что каждый её шаг отслеживается.

«Твой котёнок сдох!» — мстительно сообщила Маргина и услышала, как Туманный Кот завыл, как собака. Она тут же простила его, но он оборвал свои симпоты, а к глифомам кота Маргина не имела доступа.

***

Сколько они не стучали в номер, Саха Капани не отвечал, поэтому решили расспросить следующего участника симпозиума, Дэвида Райнса из Кембриджа. Словно сговорившись с профессором из Калькуттского университета, Дэвид Райнс тоже не отвечал.

— Я их всех арестую, — злился Вебер, но ордера на арест таких важных иностранных учёных без уважительных причин ему ни один прокурор не даст. Оставшийся в списке Пьер Морен из университета Парижа тоже отсутствовал и Вебер решил спуститься вниз и расспросить портье об отсутствующих постояльцах. Портье сообщил, что Пьер Морен и Дэвид Райнс уехали в Париж, а Саха Капани находится в кафе гостиницы. Парижский адрес Пьера Морена у полицейского следователя имелся и Маргина предложила:

— Позволь, я их допрошу сама, а ты поговори с Саху Капани.

Вебер хмыкнул и вырвал адрес из блокнота, так как перспектива целую ночь трястись в поезде, его не воодушевляла. Не могла же Маргина сказать, что для неё до Парижа пару десяток минут лёта. Вебер отправился в открытые двери кафе, а Маргина вышла на улицу и сиганула в вечернее небо. Сзади белели снежными вершинами Альпы, а слева погружалось в океан Солнце, отдавая Европу тьме. Получив возможность уединиться, Маргина впервые за последнее время задумалась о прошедшем и неожиданно нагрянувшим будущим. Появление в её странной жизни такого же странного Анимо, претендующего на владение её душой, произошло так быстро, что она ещё не осмыслила его существования и своего отношения к нему. С Лучезарным было проще и понятней, а здесь ей предлагают не существующий мир, и жизнь во времени, которого нет.

«Может, он врёт?» — подумала Маргина и услышала внутри себя мальчишеский голос Анимо: «Не вру. Ты ещё не созрела для понимания!» «Хватит меня преследовать!» — возмутилась Маргина и представила ухмылку Анимо, когда он ей ответил: «Я нахожусь в тебе всегда! Правда, раньше я с тобой не разговаривал тет-а-тет». «Затетил ты меня своей правдой!» — слабо огрызнулась Маргина и глянула вниз.

Под ногами светился Париж вечерними огнями, а впереди виднелась Эйфелева башня. Пьер Морен жил возле Люксембургского парка на крыше пятиэтажного здания по улице Бонапарта 74. Прозрачная пристройка из стекла открывала вид на город и Эйфелеву башню, но и все парижские голуби могли наблюдать за жизнью уважаемого профессора, так как никаких штор на окнах не имелось. Опустившись на крышу, Маргина пошла вдоль стеклянной стены, заглядывая внутрь, и обнаружила профессора Пьера Морена в спальне. Вместо одежды Морена опоясывали чёрные ремни по всему телу, а в руках он держал кожаную плётку, которой хлестал по заднице своего английского коллегу, Дэвида Райнса. Райнс тоже не утруждал себя одеждой, предпочитая чёрный намордник, и стоял на карачках, громко подавая голос и изображая ушастого кокер-спаниеля. Почему, при виде Райнса, в голове Маргины возникла ассоциация с добродушным кокер-спаниелем, она не могла понять, только громко смеялась, чуть не свалившись с крыши.