Чужие сны

– Слушайте, ребят, это все как-то… безумно… Только не принимайте на свой счет. Но выглядит дико, и так оно и есть… – Наташа убрала руки за спину. – Я так не могу. И Мицкевич…

– Ты вот правда не понимаешь? Или хочешь, чтобы тебя уговаривали? – разозлился Мурад и сел на матрасе по-турецки. – У тебя есть шанс выяснить, что ты, черт возьми, такое. Что с тобой творится. Как этим управлять. Есть ли еще люди. И фиг с ним, с Фоминым. Ну, типа, пусть покоится с пухом, и все такое. Но просто так старых мозгоправов не душат и облака им не хакают. Мицкевич не тянет на психическую. Значит, там есть что скрывать. Тебе реально неинтересно?

– Не до такой степени… – неуверенно пробубнила Наташа.

– А до какой надо, чтобы тебя торкнуло, а?.. – Мурад подался вперед, но Лия предупреждающе подняла руку.

– Не надо, – тихо сказала она. – Не трать время. Ты не видишь, что ли? Ей страшно.

После недолгой паузы Лия склонила голову набок и прищурилась.

– Ты ведь привыкла себя жалеть, да? У тебя шикарное оправдание. Сидеть на попе ровно, кутаться в одеялко, кушать печеньки. Ты же жертва обстоятельств. Тебе ничего в жизни не надо. Так, да?

– Слушай, тебя это вообще не касается! – Наташа начала злиться, грудь обожгло обидой.

– Да не вопрос. Не хочешь ехать – не надо. Оставайся дома. Запрись покрепче. Думаешь, мне нужна твоя помощь с ментами? Ошибаешься. Обойдусь. Езжай прямо сейчас. Тебе вызвать такси? – Лия протянула Наташе куртку. – Я не буду никого упрашивать, чтобы потом ты не ныла и не обвиняла меня во всех своих бедах.

– Лий, да чего ты завелась-то… – неуверенно вмешался Мурад, но Лия уже не обращала на него внимания.

– Мы поедем сегодня на восьмичасовом. А тебе удачи там, береги себя изо всех сил. И не вздумай выходить из дома.

– Да иди ты!.. – Наташа выхватила куртку и, бросив на Лию испепеляющий взгляд, бросилась вон из гаража.

10. Спи, открывая новые горизонты

Лия

БЕЛЫЙ ПЕСОК, ТРАВА клочьями, сухие ветки – и море. Серое, отталкивающее, но в то же время манящее. В таком не хочется плавать, на такое хочется смотреть, думая о жизни. В одиночестве. Хорошо, что у Мурада проблемы со сном в поездах. Утомил. Слишком шумный, слишком… вездесущий.

После больницы он был глотком свежего воздуха. Будоражил, злил, смешил, вызывал эмоции, по которым я скучала. Но селить его в гараж… Погорячилась.

Нет, я знала, что он не бедствует, но пока ждала его в такси и разглядывала дом, этот пафосный особнячище, поняла, что мальчик просто бесится с жиру. Уйти из такого по своей воле, променять Барвиху на гараж… На это нужны веские причины. Он не распространялся, упомянул отчима – и все. Возможно, у него проблемы в семье, но отчего-то мне не жаль его. Ни на грамм. У него есть мать, деньги, да и ведет он себя так, словно сам хочет нарваться на проблемы.

И да, в этом у него несомненный талант. Одним своим появлением в моей жизни и снах он подкинул мне проблем. За пять минут, пока я была дома, чтобы взять посуду и сменную одежду, бабуля мастерски вскрыла мне мозг. Мол, притащила хача – принесу в подоле. Деду досталось. Ну если она думает, что я буду спать с Мурадом, то флаг ей в руки и большую упаковку таблеток от давления. Дед тоже не пришел в особый восторг, но ему хотя бы хватило моих слов.

Мурад предпринимал пару попыток, но я умею разговаривать доходчиво. Нельзя заниматься хореографией и ни разу не столкнуться с мужиками, которым охота проверить тебя на гибкость. И как-то все забывают, что балет – это не только шпагат, это еще и сильные ноги. Травма травмой, но я еще могу пустить их в ход.

Как только с нашими перспективами все стало предельно ясно, Мурад успокоился. Из обезьяны труд сделал человека, мальчик становится мужчиной, когда понимает, что «нет» – это именно «нет» и ничто другое. К счастью, он вовремя осознал, что парень мне не нужен, а вот друг – да. И все же даже в качестве друга его стало слишком много. Прошлой ночью смогла отдохнуть от него здесь, на этом самом пляже, пока они с Наташей обшаривали кабинет Фомина в ее сне. Сегодня помог поезд и крепкий кофе. Не для меня – для Мурада. Имею я право побыть одна хотя бы в собственном подсознании?

Пустынный песчаный берег, зеленые кусты, которые тянут на простую растительность средней полосы. Это не Тихий океан, даже не Черное море. Азов? Балтика? Владивосток? Трудно сказать. Я пыталась найти в интернете что-то похожее. Не нашла. Интересно, это место вообще существует? Или в награду за спасение человека меня зашвырнуло в небытие? И почему я каждый раз застреваю в каком-то одном и том же месте?

В первую ночь здесь было хорошо. Во вторую – неплохо. Сейчас пейзаж уже потихоньку приедается. Не то чтобы я не любила море, но после вечной Лубянки мне страшно, что я буду попадать сюда снова и снова. Тысяча и одна ночь одной и той же сказки без сюжета. А если выйти? Что-то есть за этими кустами? Тропинка виднеется, но для меня это еще ничего не значит. Лубянка была намертво закрыта глухим куполом. Но ведь попытаться стоит, так?