Чужие сны

– Ты просто переводишь стрелки!.. – Нет, он все-таки выведет меня из себя. – Власть – наркотик, а Мицкевич ваша – конченая наркоманка.

– Она не такая! – Маска зануды трещит по швам. Андрей так злится, что вот-вот проснется, его силуэт светится, словно очерченный неоном. – Ты понятия не имеешь! – Он бьет кулаком по шкафу, и стекло опасно звенит.

– И правда, злость работает… – завороженно шепчет Наташа.

– Давай поясни, – бросаю я вызов Андрею.

– Она все это делает не ради денег или политики! Она чтит память дорогого ей человека!

– Кого? – хором выдаем мы с Наташей.

– Не ваше дело! Если она захочет вас посвятить, расскажет сама! Однажды она потеряла сомнара и больше такого не допустит! Так что давайте шпионьте, шарьте по ее вещам, уезжайте, в конце концов. Без вас это место хуже не станет!

Он вспыхивает ярко-голубым, как вывеска над клубом, и исчезает. Какая-то фишка местных сомнаров?.. Я озадаченно молчу, Наташа кажется смущенной. Мы оба не решаемся произнести одно и то же: «Может, перегнули?» Ладно. Я перегнул… Хотя как еще можно было вытащить из него что-нибудь дельное?

– Может, пойдем? – Наташа поднимает брови домиком.

– Ты что?! Самое время поискать… за кем она шпионит, память о ком чтит, если это не вранье…

– Не, Мур, прости. – Она виновато отходит, собираясь ущипнуть себя.

– Э! Сто…

Протянув руку, чтобы схватить Наташу, Мурад поймал лишь воздух. И с досады шарахнул кулаком по стене, наплевав на то ли слишком поздний, то ли слишком ранний час. Больше всего его раздражала в людях нерешительность. Все эти нравственные метания, сомнения… Чертова трусость! Если начал – делай до конца, иначе грош цена всем усилиям. Ну их. Дурацкие меры предосторожности: кому они нужны? Ему, Мураду, терять было нечего. Мицкевич ясно дала понять, что он ей на фиг не сдался. Пусть наслаждается обществом Андрея. Зануды притягиваются друг к другу, а все потому, что липкие, как жвачка.

Мурад тоже проснулся. Натянул штаны и футболку. Последнюю, правда, спросонья наизнанку, но внешний вид сейчас не имел значения. Сверился с телефоном и решил, что три часа ночи – идеальное время для небольшой прогулки. Вышел в коридор, взглянул на дверь Наташиной комнаты, но стучаться не стал. Лия? Пусть спит. Она тоже не рискнет злить Мицкевич. Если та может уладить историю со следователями, то может ее и испортить. Нет, хочешь сделать хорошо – делай сам.

В коридорах в такую рань никого не было, и до кабинета Мицкевич Мурад добрался без препятствий. Единственной помехой оказалась запертая дверь, но, к счастью, здесь даже не пахло кодовым замком и сканером отпечатков, как в лаборатории.

Аккуратно подергав ручку, он сбегал в холл. Там во встроенном шкафу, где висели куртки и стояла обувь, Мурад еще вчера заметил ящики с инструментами. Человека, который вырос в коммуналке, где сосед-алкаш регулярно терял свои ключи, не остановит пустяк вроде обычного цилиндрового замка. Еще в детстве Мурад ради развлечения пытался делать отмычки из маминых шпилек, но процесс был долгий и муторный. Куда проще и быстрее, если у тебя есть отвертка, плоскогубцы и молоток.

Без труда найдя нужные инструменты, Мурад вернулся к кабинету Мицкевич. Выкрутил шурупы, сняв накладку с ручкой, подцепил саму личинку замка и принялся осторожно, чтобы никого не разбудить, раскачивать ее, пока она наконец не поддалась. Выбить оставшееся – сущая ерунда, если бы только не лишний шум.

Мурад ударял по отвертке редко, каждый раз прислушиваясь. Он не мог бить в полную силу, и из-за этого возня отняла много времени. Но все же труды оказались не напрасными, и вскоре все лишнее со стуком упало на пол кабинета. И почему Мицкевич не могла постелить ковер?

– Ты с ума сошел?! – шипение за спиной раздалось так неожиданно, что Мурад дернулся, уронив молоток. Этот звук в полнейшей тишине напоминал выстрел сигнального пистолета.

– Твою мать, Лия! – Мурад свирепо уставился на подругу. Ее пижама белела в полумраке, а зеленые волосы только усиливали сходство с привидением или зомби. – Нельзя же так подкрадываться! Ты вообще здесь откуда?

– Наташа разбудила. Сказала, что ты наверняка просто так не сдашься. – Лия подняла молоток и завела руки за спину.

– А если она ментов вызовет? – выступила из темноты Наташа.

– При чем здесь вы? Идите к себе, я никого не звал!

– Пошли, пока не поздно, – одернула его Лия. – И быстро, пока не засекли!

– Она по-любому догадается, что это я. – Мурад упрямо сжал отвертку. – Если не сама, то этот упырь ей все разболтает.

– Так это был мой сон, а не твой! – возмутилась Наташа. – Подозревать будут меня!

– Ой, да ладно! – поморщился Мурад. – Ясно же было, что ты всего боишься! И потом, я Андрею все равно не нравлюсь.

– Слушай, я не хочу делать тебе больно, но эти протезы иногда сжимаются слишком сильно. – Наташа язвительно хмыкнула. – Пошли уже!

– Нет!..

– Какие-то проблемы? – холодный голос Мицкевич прозвучал за секунду до того, как в глаза ударил свет.