Чужие степи — часть вторая

Освободив канистры, Славик отправился сливать бензин, а я взялся за проверку давления в стойках шасси. Много времени это не заняло, работал я практически на автомате, а когда закончил, перешёл к осмотру рулевого управления и всех критичных соединений.

— Полоса расчищена. — с лопатой в руках, появился Андрей.

Полосу в этот раз готовили длиннее обычного, самолёт битком, вокруг дома, поэтому лучше перестраховаться.

— Снега много было?

— В смысле? — не понял Андрей.

— Глубина какая покрова?

— По разному. Ближе к краям сантиметров сорок, по центру поменьше, тридцать, может. А что?

— Да думаю как садиться будем. Предельная толщина наста — тридцать пять сантиметров — если по книжке...

Дядя Саша говорил что садился и в полуметровые сугробы, но он вообще любитель преувеличить, так в этом я сомневался.

— В степи. — предложил Андрей — Там не так много. Где-нибудь на окраине взгорок поищем.

— Ага, а потом пешком топать до их базы? А если она вообще где-то в центре?

— Ну тогда не знаю. — Широкие улицы, стадионы, площади. Там где снегу не за что зацепиться, где его сдувает. Славик что говорит?

Наверное в самую первую очередь я спросил Славика о местоположении базы, но внятного ответа не получил, мало того что его везли с завязанными глазами, так он ещё и дрых по дороге, поэтому даже по километражу не мог сориентировать.

— Да ничего он не говорит. Ни направления, ни расстояния не знает. — ответил я. — Так что гадать бесполезно. Давай масло ещё к самолету подтащим, и бензин остатки заберём.

— Думаешь успеем сегодня? — Андрей с сомнением посмотрел на солнце, и воткнул лопату в снег.

— Не знаю. Сейчас почти три, примерно часа за два управлюсь с самолётом, и если за это время всё погрузим, вполне возможно.

— Мне то куда сейчас?

— Давай здесь доделаем, потом ещё машины перегнать нужно, чтобы здесь глаза не мозолили. Мало ли, вернуться придётся. — ответил я.

С маслом можно и одному справиться, но в одиночку тащить тяжеловато, если не сказать невозможно. Найденная в подвале квадратная бочка вмещала около ста литров, и была заполнена чуть больше половины. При желании, поднять в общем-то можно, но неудобно расположенные ручки не давали нормально взяться.

Грели масло прямо перед воротами в подвал. Спустившись туда, я потушил паяльную лампу, и поставил её на торчащую из стены металлическую скобу. Бензин в ней почти кончился, но масло уже прогрелось градусов, наверное, до пятидесяти, и мы, взявшись за бочку с двух сторон, потащили её наверх, к самолёту.

— Надо соли ещё набрать. И удобрений. — пыхтя и отдуваясь — даже для двоих ноша оказалась достаточно тяжёлой, — предложил Андрей.

— Соль возьмём, а удобрения нахрена?

— Ну мало ли. — пожал он плечами, — Картошку сажать будем...

— Раз так хочется, бери конечно. — не стал я ним спорить. Та же азотка пригодится для изготовления пороха, ну, или в крайнем случае, действительно по своему первоначальному предназначению. Для картошки.

Сама закачка была процедурой несложной и много времени не занимала, поэтому дотащив бочку, Андрея я отпустил, и остался в одиночестве.

Надел шланг, подключил питание, и хотел уже запускать насос, но тут что-то заставило меня обернутся.

Нет, я не испугался. Скорее обалдел от неожиданности.

Неподалёку, метрах в двадцати, сидел твареныш. Его массивный торс, поросший густой шерстью, совсем не походил на то тщедушное тельце, что не так давно лежало в ванной комнате, и едва дышало. Попыток приблизиться, или ещё чего-то, он не делал. Просто сидел на задних лапах и смотрел на меня.

Опасности я не чувствовал, только покалывание в районе затылка, и удивление. Было бы понятно, если б он пришёл к Ане, — типа попрощаться, или ещё чего, но он почему-то пришёл ко мне, и явно пытался достучаться до моего совсем не чуткого мозга.

Я стоял, он сидел. Время замерло вместе с ветром. Будь на улице мороз, точно бы чего-нибудь отморозил. Но сегодня тепло, поэтому обошлось.

Не знаю, сколько мы так бы ещё пялились друг на друга, но тут он поднялся, и медленно двинулся в мою сторону.

— Ты сказать чего-то хочешь? — когда расстояние сократилось вполовину, негромко спросил я.

Но он никак не прореагировал. Подошел почти вплотную, шумно втянул носом воздух, и обойдя справа, с места запрыгнул в открытую дверь самолёта.

Я медленно развернулся, и проследовал за ним.

Твареныш прошёл в хвост, и потоптавшись на месте, вольготно развалился, положив морду на лапы.

— Слышь, товарищ... А ты ничего не перепутал? — подойдя ближе, я присел перед ним на корточки.

Твареныш молчал.

— Ты хочешь с нами? — опять спросил я. Покалывание в затылке усилилось.

— Ну извини, я не могу читать твои мысли... А ты понимаешь меня?

Твареныш лениво посмотрел мне прямо в глаза, и отчетливо, зафиксировав веки в нижнем положении, мигнул.

— Замечательно, раз так. Тогда послушай, что хочу тебе сказать.

Твареныш повернулся, и широко зевнув, продемонстрировал два ряда как бритва острых зубов.

— Молодец. Хороший мальчик. — потеряв мысль, я зачем-то похвалил его. Зубы меня реально напрягли.