Чужие степи — Оффлайн

Выехать из оврага, подняться в гору, и вот они родимые, словно нарисованные стоят. Несколько машин, да десятка два повозок. Не успели даже лагерем встать, в рядок выстроились. Метров семьсот до цели, может немногим больше, разогнавшийся с горы уаз преодолевает за какие-то секунды, но о внезапности нет даже и речи. В смотровую щель отчетливо видно как из лагеря в разные стороны разлетаются всадники. Их много и они уходят, но мне они не нужны, ими займутся другие, мне надо вывести машину туда где держат пленников.

Мотор ревёт, уаз подпрыгивает на неровностях с грацией бегемота, всё вокруг дребезжит, сухо щелкают выстрелы: плетка — карабины, побасистее — калаши, и совсем уж рычаще, короткими очередями огрызается пулемет.

Не знаю почему, но в душе всё поёт, и если бы не рвущийся из рук руль и невозможность отвести взгляд от дороги, я бы тоже присоединился к всеобщему веселью. Да-да. Именно веселью. Даже так увлеченно ратовавший за права аборигенов Аркадий, сейчас не менее увлеченно лупит по ним из карабина. Леонид что-то орёт — видимо подавая команды, Толян торчит в заднем люке с выданным накануне шмайсером, и только Олег молча посылает в степь пулю за пулей.

Я сомневаюсь в точности стрельбы на ходу — но сейчас это не важно, сейчас важно не растерять боевой дух и не подстрелить друг друга. Ещё один небольшой спуск, ещё один резкий подъём, и со всей дури упираясь в педаль тормоза, я еле успеваю остановить разгоряченного Зяму.

Возле целого ряда телег — рядом с которыми нет ни одной лошади, толпятся женщины и дети.

Сквозь облако поднятой пыли я отчетливо вижу их лица. Грязные, с ног до головы в дорожной пыли, они очень напуганы, особенно дети, но спустя секунду, поверх страха, прямо на моих глазах появляется робкий огонёк надежды. Хотя, может быть, мне так только кажется. Уходящее солнце подкрашивает всё закатной краснотой, добавляя картине зловещности. Женщины молчат и не двигаются, даже дети не издают ни звука.

— Вот тебе бабушка и юрьев день — зачем-то бормочет Леонид и решительно распахивает потяжелевшую от навешенного железа дверь.

Женщины по прежнему немы.

— Не бойтесь, мы не причиним вам вреда! — опустив ствол автомата, почти кричит он и жестами показывает пример, — сядьте на землю! Все сядьте на землю! И не волнуйтесь, никто вас больше не тронет!

Какое-то время ничего не происходило, но видимо Леонид так широко улыбался и махал руками, что сначала одна барышня присела на траву, за ней другая, третья, и через минуту весь состав пленниц последовал их примеру.

— Оставайся в машине! — рявкнул он, когда я тоже решил выйти наружу. — Назад сдай, так чтобы обзор был!

Ага. Сказал тоже, — обзор. Откуда ему взяться, если уазик превратили в консерву?

Но приказ есть приказ, втыкаю скорость и слепо шарясь по зеркалам — привычка, зеркал не видно, аккуратно сдаю задом, торможу, и прижимаясь к прорези в лобовом листе пытаюсь найти этот самый обзор.

Ну да, когда вплотную к стеклу, видимость более-менее приемлема. Пленниц правда почти не вижу, угол не тот, а вот проверяющего брошенный транспорт Олега очень даже. Стекла машин тонированые, кроме лобовых — их просто нет, поэтому каждый автомобиль этакая шкатулка Пандоры, — чёрт знает кто там прячется?

Первым за повозками стоит микроавтобус ниссан какого-то лохматого года, серый в полоску, с маленькими колесиками на штампах и наклейкой на заднем стекле: Парочка в неприличной позе и надпись — «можем повторить» даёт надежду что пленницы прибыли из нашей реальности.

Олег подходит к машине в полуприсяде, так чтобы находиться ниже уровня окон — сам микроавтобус довольно высок, и резко раскрыв сдвижную дверь, сует туда ствол карабина.

— Чисто! — обернувшись выкрикивает он, (читаю по губам, мотор Уаза непривычно громок) и заскочив на пару секунд в салон, направляется к следующему авто, малюсенькому Судзуки.

Картина та же, отсутствие лобового стекла, торчащая впереди хреновина для сцепки с лошадью — которой так же нет, — и пустой салон.

Дальше, чуть в стороне раздолбанная семерка или пятерка — сзади не различаю их, она не тонированная, поэтому Олег просто проходит мимо, направляясь к металлическому фургону неизвестной марки.

Кроме передка, окон в нём нет, и Олег не пригибается, а сделав предупреждающий жест прикрывающему его Аркаше, резко дергает дверную ручку.

Дальше происходит непонятное, мне не видно что делается в фургоне, но по выражениям лиц и напряженным позам ребят, что-то не совсем хорошее.

Покинуть уазик я не могу, поэтому решаю проехать поближе к ним, но как только я отрываюсь от окна чтобы развернуть машину, совсем рядом грохает выстрел.

Вновь прильнув к окну вижу что Аркадий лежит на земле, а Олег пригнувшись, пытается заглянуть внутрь фургона. Там точно кто-то есть, и этот кто-то явно вооружён.

Решение приходит мгновенно. Выжимаю сцепление, втыкаю привод, первую, и с буксом трогаюсь с места. Короткий разгон — до фургона метров семьдесят, сигналю Олегу, он отпрыгивает в сторону, а я со всей силы давлю на газ.