Чужое дело

— Откуда нам знать, что не вы сами наняли молодцов в камуфляже, чтобы запутать следствие и изобразить из себя жертву? Как ваш муж мог предугадать, что к вам приедет для консультации психолог? Если бы вы оказались в доме одна, кого взяли бы в заложники? — Оладушкин не доверял этой женщине.

— Понятия не имею, может, он прослушивал телефон или следил.

— По спутнику из Египта?

— Он богатый человек, — напомнила его жена. — А теперь, с деньгами вкладчиков, очень богатый. Он в состоянии нанять команду головорезов. Не удивлюсь, если это охранники из его банка.

— Мы проверим их, — пообещал следователь.

Воронина повернулась к Андрею:

— Я помогла вам. Выставила себя на посмешище по телевизору, пошла на поводу у негодяя мужа, теперь со мной никто не будет общаться. Но я помогла. Теперь и вы помогите мне.

— Признание, полученное под угрозой или давлением, является недопустимым доказательством, так ведь гражданин начальник? — Андрей посмотрел на Оладушкина.

— Да, Людмила Константиновна. Ваша «явка с повинной» не будет принята в расчет. Если вы и убили супруга, нам придется найти этому другие доказательства. А пока можете быть свободны. Вы по-прежнему не должны уезжать из города и менять место жительства. И еще мы приставим к вам охрану. В вашем особняке ведь найдется место для двоих наших сотрудников? Заодно они проверят ваш дом на наличие жучков и будут контролировать все телефонные звонки.

— Пожалуйста, мне скрывать нечего…

— Ты думаешь, она — все-таки жертва? — спросила Верочка.

Вечером того же дня Лиза, Андрей и Верочка сидели на маковом диване. И то пытались забыть произошедший кошмар, то вновь принимались его обсуждать. Работал телевизор. На сервировочном столике разместили антидепрессанты для Лизы и остальных — шампанское, фрукты и конфеты. Но главное, Лиза была дома, среди своих, поэтому уже могла опять улыбаться.

— Лично мне Воронина никогда не нравилась, — отозвался Андрей. — Мой опыт показывает, что преступления совершаются просто, без наворотов. В отличие от афер.

— То есть она — аферистка? — уточнила Верочка.

— Вполне возможно, что она и ее муженек — два сапога пара.

— А как на твой профессиональный взгляд, Лиза?

— Чисто психологически банкир Воронин, считающий себя хозяином жизни, мог придумать весь этот план, чтобы прикарманить деньги и поставить на место супругу, вздумавшую ему возражать. Но и она не так проста. У меня сложилось впечатление, что она использовала наши сеансы в своих целях.

— Подождите, опять ее показывают. — Верочка прибавила громкость телевизора.

Шли новости по НТВ. Коллеги с Первого канала своим эксклюзивом не поделились, но в распоряжении НТВ оказалась запись второй — прокурорской — камеры, правда без звука. На фоне картинки из кабинета Оладушкина голос за кадром передавал суть заявления Ворониной.

Прокурорская камера начала снимать раньше телевизионной. И зрители увидели, как к Людмиле Константиновне приблизился телеоператор с листом белой бумаги. Верочка по опыту совместных пресс-конференций с телевизионщиками знала, что так они наводят резкость или что-то в этом роде. Но обычно белый лист перед объективом держит корреспондент. Здесь же оператор сунул лист в руки Ворониной. Почему? Может быть, корреспондент был занят в это время беседой со следователем.

Людмила Константиновна подержала пару мгновений лист перед собой, потом положила его на стол. Взяла ручку из вращающейся подставки с карандашами и степлером. Что-то написала на листке. И вернула его оператору. Это заняло не больше минуты. Тогда никто не обратил на это внимание.

— Вы видели? — завопила Верочка, вскакивая с дивана.

— Она ему что, автограф дала? — удивилась Лиза.

— Как фамилия этого оператора, Андрей? — Верочка, как гончая, почуяла след.

— Не помню.

— Ну так звони и выясняй. Он позвонил и выяснил:

— Михаил Стрельников.

— Это же муж Насти Савельевой! — провозгласила Верочка. — Вот последнее звено в цепи!

Глава 21

Побывать в могиле, пережить нападение людей в черных масках, похищение, пленение и освобождение. Не многовато ли для скромной, серьезной, книжной и домашней Лизы? Да что там, явный перебор. И она не понимала, как после всего этого вернуться к привычной жизни. Не бояться темноты, не вздрагивать от шорохов, лечь спать и не видеть кошмаров.

Конечно, ей грезились чудовища. Лица в черных масках. Равнодушный черный глаз пистолета. Странно, но тогда ей почти не было страшно. Незнакомцы сказали: мы вас не обидим, только не сопротивляйтесь, не перечьте, не пытайтесь убежать. Она и поверила. Видимо, так было легче.

Но поздно вечером, в своей спальне, Лиза снова пережила ужас от того, что все это произошло с ней. Произошло на самом деле. И похитители — это не персонажи компьютерной игры, а реальные преступники, к тому же вооруженные. И их пистолет был заряжен и направлен на нее, а значит, мог выстрелить. Пусть и случайно. Но разве от этого легче?