Чужое лицо

«Та-ак, – подумал Мак Кери, – ничего себе штучки выкидывает этот Ставинский. Получил деньги и тут же умотал во Флориду, даже не предупредил. Вот и поручай ему операцию». Мак Кери порылся в карманах в поисках мелочи – чтобы звонить во Флориду, нужно доллара два. Но мелочи не было. Придется давать оператору номер своего домашнего телефона, чтобы счет за разговор прислали ему на дом. Это дороже, но черт с ним, и так и так представлять в контору отчет за телефонные разговоры. Но комната номер 67 в отеле «Амбассадор» не отвечала – конечно, этот Ставинский купается сейчас в океане, будет он сидеть в номере! Мак Кери оставил для него записку, сказал телефонистке отеля свой домашний телефон и вернулся в офис. Все равно раньше вечера Ставинский в своем номере не появится. И вообще, что это за фортели откалывает этот Ставинский – говорит, что рвется в Россию, хоть завтра в самолет, а сам улетает во Флориду! Н-да, нужно хорошенько подумать, прежде чем доверять ему операцию. И пожалуй, следует обсудить это все с Керолом. Последнее время Керол отошел от этого дела. Мак Кери управлялся сам, да и управляться особенно было не с чем, а Керола перебросили в комиссию по составлению доклада конгрессу о трудностях работы CIA. Трудности! Это не трудности, это просто странно, что они вообще еще хоть как-то работают. «Сотрудники CIA не имеют права появляться на территории конгресса… CIA не имеет права вести работу на территории США… CIA не имеет права сотрудничать с ФБР… CIA не имеет права…» А на что же они имеют право? Даже позвонить из собственного офиса невозможно, если хочешь сделать свое дело по-настоящему. Но мало кто из сотрудников следует этому правилу – кому охота из-за каждого звонка тащиться на улицу, в бары, в метро и менять место своих телефонных звонков только из-за того, что у русских есть подслушивающая аппаратура. Если начальство это не беспокоит, если они не хотят скандалить с русскими, чтобы те убрали к чертям свою подслушивающую аппаратуру, то уж сотрудникам тем более наплевать. И сотни секретных операций губятся в самом зародыше, русские узнают о них раньше, чем на двух концах провода вешают трубки. А после этого на всех совещаниях их тычут носом в успехи советской военной разведки и КГБ. Посмотрел бы он, как КГБ стал работать, если бы им вдруг запретили появляться в правительственных учреждениях и пользоваться служебными телефонами. Он вдруг живо представил, как какой-нибудь полковник КГБ бежит на улицу куда-нибудь от Лубянки на Садовое кольцо, чтобы позвонить своему же агенту.

Горько усмехаясь этим невеселым мыслям, Мак Кери пошел искать Керола. Но оказалось, что и Керола нет в офисе – он сидит в библиотеке конгресса над докладом. От безделья Мак Кери заглянул в телетайпную. Все та же серятина будничных сообщений, а о русской подводной лодке опять ни слова… Нет, сегодняшний день положительно не удался. Мак Кери вышел на улицу, сел в свой «форд» 79-го года и поехал в хелс-клуб. Сауна, плавательный бассейн и снова плавательный бассейн, а потом двойная порция джина со льдом – вот что ему сейчас нужно. В конце концов, он тоже человек и, как все остальные служащие CIA, может просто отрабатывать свою зарплату и наслаждаться жизнью. Если всю Америку не беспокоит занесенный над нею русский кулак, то почему он, Мак Кери, должен беспокоиться за них за всех?

В хелс-клубе была успокаивающая тишина, в раздевалке голые, завернутые в мохнатые полотенца мужчины курили и смотрели бейсбол по телевизору, а в сауне было вообще пусто. Распарившись, Мак Кери с удовольствием нырнул в освежающую прохладу бассейна. Конечно, это не океанская вода, в которой сейчас плавает этот Ставинский, но тоже неплохо. Мак Кери вынырнул и широко, красиво поплыл к противоположному краю бассейна…

Он не знал еще, что ровно через десять часов шеф русского отдела CIA Даниел Дж. Купер сам позвонит ему домой, поднимет сонного с постели и скажет:

– Дэвид! Русская подводная лодка «У-137» села на мель в архипелаге Карлскруна.

22