Чужое счастье

— Марк, привет. Я не ожидала, что ты так быстро сюда доберешься. — Лиз повозилась с цепочкой и сняла ее, чтобы он мог войти. Она почему-то выглядела взволнованной. — Прости за беспорядок, — извинилась она. — У меня не было возможности убрать.

Он вошел в небольшую гостиную с балками под потолком и камином. На диване стояла корзинка с грязными вещами, но в остальном комната выглядела достаточно опрятной. Зато Лиз была растрепанной. В гетрах и помятой футболке, с взъерошенными волосами, она выглядела так, будто только что встала с постели. Она совсем не была похожа на ту стильную женщину, которую он помнил с Недели семьи.

Марк услышал покашливание в соседней комнате и спросил:

— Я не вовремя?

Лиз бросила взгляд через плечо.

— Нет, вовсе нет. Мой друг, гм… он как раз собирался уходить. Могу я предложить тебе что-нибудь выпить? В холодильнике есть вино. — И прежде чем Марк успел ей напомнить, что не пьет, Лиз сказала: — Прости, я не подумала. Как насчет содовой?

— Стакан воды, если можно.

Но Лиз даже не пошла в кухню; она продолжала стоять на том же месте, глядя на Марка, и ее бровь вопросительно изогнулась.

— Расскажи мне об Анне. Эти неприятности довели меня до нервного срыва.

— Учитывая обстоятельства, она держится хорошо, насколько это вообще возможно в данной ситуации.

— Я не могла в это поверить, когда услышала. — Марк видел в глазах Лиз боль из-за того, что она не была тем человеком, которому позвонила Анна.

— Я также не смог, — сказал он. — Поэтому я здесь.

Лиз покачала головой.

— Это какой-то страшный сон. Сначала Моника… а теперь Анна в тюрьме.

Марк опустился на диван и почувствовал запах чистого белья.

— У тебя есть какие-нибудь мысли по поводу того, кто мог желать ее смерти?

— Ты спрашиваешь не того человека. Моника и я… ну, мы в общем-то не были близки. — Лиз пожала плечами. — Я не думаю, что кровные узы всегда самые сильные.

— Ты была рядом с ней, когда она нуждалась в тебе. — Марк подумал, что на Неделе семьи ему казалось, будто Лиз вовлечена в это против своей воли. Она раскрылась лишь к концу.

Губы Лиз тронула невеселая улыбка.

— Я сделала это для Анны. Поскольку считаю, что она моя единственная сестра.

Марк посмотрел на стоящие над камином фотографии улыбающегося мальчика без нескольких зубов.

— Твой сын?

Выражение лица Лиз смягчилось.

— Дилан. Ему восемь лет.

— Красивый ребенок.

— Он у отца. Брэтт забирает его на две ночи в неделю.

— Похоже на договоренность.

Щеки Лиз покрылись краской, как будто она услышала намек в его бесцеремонном замечании. Затем из зала донесся тихий мужской голос. Видимо, мужчина разговаривал по телефону.

Марк улыбнулся.

— Я здесь не как психотерапевт.

Лиз подняла голову, озадаченно рассматривая его. Затем ее лицо озарила внезапная догадка.

— Я понимаю. — Неожиданная боль на ее лице объяснила Марку, почему Анна не доверяла сестре настолько, чтобы обо всем ей рассказать. — Полагаю, что я не знаю свою сестру так хорошо, как думала.

Он увидел, что ей хотелось бы узнать больше, но сдержанно произнес:

— Сейчас самое главное — это вытащить ее из тюрьмы. Я здесь, чтобы сделать все, что в моих силах.

Тяжело вздохнув, Лиз опустилась в кресло напротив него.

— Так что происходит сейчас? Лаура говорила что-то о предъявлении обвинения.

— Завтра мы должны узнать больше.

— Но ты-то веришь, что Анна невиновна? — Молчание Марка ответило само за себя, побуждая Лиз строить предположения наугад. — Держу пари, что в этом замешан Гленн. Я никогда не доверяла этому парню.

— Гленн? — Марк с интересом подался вперед.

— Агент Моники. Я удивлена, что Анна о нем не упомянула.

— Почему ты думаешь, что он в этом замешан?

Лиз пожала плечами.

— Кто знает? Может, они с Моникой были любовниками и он застал ее в постели с другим. А может, он подумал, что сможет нажиться на ее смерти. Я знаю одно: он даже более аморален, чем все остальные агенты.

Только теперь мужчина зашел из прихожей в гостиную. Он был высоким и загорелым, того привлекательного американского типа внешности, который вы ожидаете увидеть на рекламном стенде.

— Привет, я Дэвид, — он добродушно улыбнулся, протягивая руку. В желто-коричневых брюках и синей рубашке, с прядью выгоревших на солнце каштановых волос, падающей на его лоб, он мог сойти за человека, выбранного в национальную футбольную лигу под первым номером, хотя был примерно одного возраста с Марком.

Марк встал и пожал ему руку.

— Марк Ребой. Извините, что я ворвался к вам так неожиданно. Лиз не сказала мне, что она не одна.

— Ничего страшного. Я как раз собирался уходить, — улыбка Дэвида погасла, сменившись выражением участия. — Как Анна? Я приехал, как только обо всем узнал. Я думал… — они с Лиз обменялись многозначительными взглядами. — Я могу чем-нибудь помочь?

— Мы сообщим, если понадобится ваша помощь.

Дэвид снова повернулся к Лиз.

— Позвонишь мне?

— Конечно, — беспечно произнесла она.