Чужой для всех. Книга 2

&nbsp-Товарищ народный комиссар, — строго по уставу, задетый грубостью Берия, заговорил Абакумов. — Нужно немедленно посылать группу. Нельзя дожидаться намеченного времени. Этим мы спасем операцию от провала. Правда, — главный контрразведчик замялся.

-Не тяни кота за хвост. Что надумал?

-Очень сложная ситуация сейчас в Варшаве, товарищ нарком. Немцы свирепствуют. Восстание практически подавлено. Идут зачистки районов. Среди поляков серьезные разногласия. Трудно будет нашим разведчикам, группа молодая,еще не была в деле. Вероятность удачи мала. Боюсь...

-Я тебе вот что скажу, Виктор Сэменович,— перебил вновь его Берия, — не туда клонишь разговор. То, что произошло в Варшаве, виноваты англичане и их приспешник Миколайчик. Товарищ Сталин считал восстание нереальным делом. Нет начали, не согласовали с нами. Ты видел этого премьера. Напыщенный гусь. Два раза товарищ Сталин на встрече в августе рекомендовал ему создать коалиционное правительство совместное с Польским комитетом национального освобождения, с польской партией рабочих. Отверг. Самого товарища Сталина не послушался. Ты и сам знаешь, что поляки мутят воду, оказывают сопротивление Красной Армии на освобожденной территории. Разве это допустимо? Конечно, нет. Мы победители, мы и диктуем условия. А насчет трудности задания, скажу следующее. Кому сейчас не трудно, Виктор Сэменович? Тебе разве не трудно? Одних дел на бывшей оккупационной территории образовалось десятки тысяч. Попробуй, разберись, где наш, а где затаившийся враг. Всем трудно сейчас. Война. А на войне побеждает сильный, умный, хитрый. Ты таких людей отбираешь в разведку, да?

-Да, Лаврентий Павлович. Отбор идет жесточайший.

-Вот и пусть доказывают твои разведчики, что они лучшие, что они преданы нашей Родине, партии и товарищу Сталину. Понял меня, комиссар?

Группу забрасывай завтра, по тревоге. Никто не должен знать об этом. Довести только перед посадкой в самолет. Прикрытие — ночные экзамены. Кроме того, оставь у себя открыто информацию, что все идет по плану, и время укажи. Глядишь, попадется крыса. Не мне тебя учить. Ты же настоящий крысолов, Виктор Сэменович. — Берия засмеялся, даже снял пенсне. Его близорукие глаза слезились от удачной скабрезной шутки.

Улыбнулся и генерал Абакумов.

-Коньяку налить? — предложил нарком НКВД, так и не присевшему за стол начальнику Главного Управления Контрразведки 'Смерш' Наркомата обороны.

-Спасибо, товарищ нарком, — сухо отказался от предложения Абакумов. Как-нибудь в другой раз.

&nbsp-Тогда ступай и помни, что путь к товарищу Сталину лежит только через меня.Поймаешь шпиона -не беги сразу докладывать. Все надо взвесить, предложение подготовить как с ним поступить. Мы же союзники. Понял?

На Абакумова уже смотрели совсем не веселые глаза Берия...

Миша открыл глаза и посмотрел по сторонам. В грузопассажирском отсеке военно-транспортного самолета кроме разведчиков группы и борттехника никого больше не было. Самолет уверенно держал курс на запад, по крайней мере, ему так казалось. Двигатели работали отлажено и бесперебойно. Их монотонный, но достаточно громкий гул, уже стал привычным и необходимым элементом полета. На плече Михаила тихо посапывала радистка Инга. Шелковистые, каштановые волосы девушки, выбившись из расстегнутого парашютного шлема, источали еле уловимый аромат недорогих духов. Миша улыбнулся. Ему было приятно, что радистка сидела рядом с ним. Ее близость, запах ее волос дразнили и будоражили воображение, вносили беспокойство в его молодую, хотя и огрубевшую душу.

— Надо же, подсела к нему, но могла ведь сеть возле командира или рядом со Степаном. Только вежливо с акцентом спросила: — Вы позволите присесть товарищ старший сержант. Не помешаю? — Как не позволишь. Тут у мужиков коленки подгибаются от тяжести парашютов и боевой экипировки, а она держится. Сильная. А на вид не скажешь: стройная как березка, белоснежная кожа и совсем еще юная, как школьница старших классов, вот только глаза строгие и печальные.

Чтобы не разбудить девушку Миша осторожно приподнял руку и посмотрел на часы с флуоресцентными стрелками. Было двадцать минут шестого утра по московскому времени. Если они летят на запад, то под ними польская ночь и впереди Варшава.

-Не спится Дедушкин? — почти одновременно с ним как по команде открыл глаза и Киселев.

— Что вы сказали? — Монотонно-мощный рев моторов глушил разговор.

 — Не спится, говорю, — громче произнес офицер и, поднявшись со скамейки, ближе подошел к Михаилу. Для равновесия ухватился за свисающую кожаную ручку петлю.

-Тревожно как-то. Долго летим товарищ капитан. Полагаю скоро линия фронта и Варшава, — поднялся и Михаил, разбудив тем самым радистку.

Киселев внимательно посмотрел на своего заместителя. — Какой ты догадливый у меня. Ты оказывается не только математик, но еще и ясновидящий.

-Это не догадка товарищ капитан. Это решение математической задачи пятого класса.

-Ты мне еще про трубы задачу расскажи. Куда и сколько воды вливается и сколько вытекает, — усмехнулся Киселев. — Подымай всех, боевую задачу поставлю. Только к летчикам загляну.