Чужой Могильник (СИ)

Боковой коридор выплюнул десяток тварей, что разом бросились на него, а затем ещё и ещё, заполняя ими весь коридор. Подстреленная зашевелилась, вытянула щупальца, стараясь ухватить за ноги. Человек отскочил, оттолкнулся от стены и полетел вдоль, судорожно сдёргивая гранату с пояса.

Глава 29

Пиа встала перед креслом Селезнёвой, лицо датчанки кривится, жилы на шее вздуваются, натягивая кожу. На лбу бисером выступил пот. Адмирал сидит вцепившись в подлокотники, кровь сочится из носа и уголков рта. Сосуды в левом глазе лопнули, придавая ей вид безумной.

— Зачем весь этот цирк на самом деле? — Прохрипела Пиа, хватая за руку. — Это же верная смерть! Они ведь даже не поймут, если найдут силовые установки или командный пункт!

— Да. — Сквозь стиснутые зубы ответила адмирал, не глядя на датчанку. — Я хочу напугать древнежопых. Что б штаны обделали и трижды подумали, к кому суются.

— Не понимаю. Там на планете формируется гаусс батарея на половину континента! Нас сметут и прыжки не помогут, они просто накроют этот участок пространства.

Катя с натугой повернулась, улыбнулась, демонстрируя красные зубы:

— Уж тебе ли не знать, Цепеш. Страх чувство универсальное... даже крупные хищники боятся безумцев. Если у этих тварей есть хотя бы толика биологического разума, они остерегутся. А у Метрополии будет время собраться с силами...

Катя закашлялась, рывком согнулась и выплеснула под ноги мутный красный поток. Обессилено откинулась в кресле, ещё сильнее сжав подлокотник и держа палец у красной кнопки на панели управления.

— Это всё... просто ради выигрыша времени?!

— А что я ещё могу сделать? — Булькающе прохрипела Катя, глаза её затуманились, в правом лопнули сосуды. — Сбежать и прятаться как крыса?!

Пиа умолкла, долго смотрела на адмирала и наконец опустилась на колено, положила ладонь поверх её ладони.

— Я поняла... и помогу.

— Сколько у нас... времени... до... удара...

Голос Селезнёвой истончается, а веки подрагивают, норовя закрыться.

— Минут пять, может десять. — Ответила Пиа, отводя взгляд.

— Прекрасно...

Йотун тряхнуло, свет погас и вспыхнул вновь, красный, давящий на глаза. Завыла сирена, а мелодичный голос начал перечислять отсеки. Мерцание прекратилось, а оповещение исказилось и заглохло. Пиа вскинула голову, закрутила, пытаясь понять, что происходит. Пилот мешком свалился с кресла и остался лежать. Селезнёва с натугой распахнула глаза, сплюнула кровь и начала подниматься.

— Всё-таки попал... — Просипела адмирал, бросила взгляд на экран с показателями. — Концентрирует луч, хочет разом сжечь... это мы посмотрим.

Ковыляя и хватаясь за приборные панели пошла к месту пилота... корабль тряхнуло второй раз, всхлипнула сирена. Пиа дёрнулась к Кате, но та лишь отмахнулась и кивнула на командирское кресло.

— Следи за кнопкой.

— Ты что собралась делать?

— Как что? Летать на этой птичке...

***

Носовой часть Йотуна наливается жаром, начинает светиться, как расплавленный металл. В боку сквозная дыра, размером с кита. Двигатели едва заметно горят синим, но постепенно затухают. Машина борется за живучесть, отчаянно оповещая экипаж о проблемах. В коридорах оживают ремонтные дроны, а механики в защитных костюмах ползут за ними.

Пространство между Йотуном и Чужаком начинает светиться, и в луче сгорают обломки флотилии. Вспыхивают и исчезают, разложившись на атомы.

Двигатели вспыхнули разом, выбив в космос длинные «фотонные» конусы, включились маневровые. Мановар клюнул носом и по сужающейся спирали «рухнул» к планете. Исчез и появился в сотне километров, вновь исчез и, появившись ближе к чужаку, заметался, мерцая с утроенной частотой.

***

Дан бежит по коридору, уворачиваясь от щупалец, отскакивает от стен к потолку и некоторое время мчит по нему. Коридор тянется бесконечно, переплетается с другими, но ни разу не было ни зала, ни дверей. Только стены, а порой врезанная в них аппаратура.

Металлические «осьминоги» несутся за рейнджером, лязгающим валом. Замедлись на мгновение и его разорвут. Первая брошенная за спину граната взорвалась едва слышно, а обернуться Дан не рискнул. Вторая и третья грохнули мощнее, а последнюю рейнджер зажал в кулаке, оставив для себя.

Проскочил в боковой коридор и остановился. Коридор обрывается огромным залом, залитым светом. Пол устлан шестигранной плиткой с перламутровым отливом. В центре вращается жёлтая сфера, заключённая в двигающиеся кольца.

Мозг кольнуло осознанием, безумной догадкой. Коридоры совсем не коридоры, а проводящие линии, буквально вены по которым течёт энергия.

В зал выбегают рейнджеры, останавливаются. Кто-то разворачивается и стреляет от бедра, а за ними выплёскивают «осьминоги». Люди сходятся спина к спине, ведя непрерывный огонь. На глазах Дана одного рейнджера схватили щупальца, втянули в общую массу, сминая как кусок пластилина.

Зарычав, швырнул в гущу гранату и хлопнул по маячку, сорвал и швырнул к шару. Следом полетел десяток других, каждый мигает красным и издаёт тонкий писк, теряющийся в шуме стрельбы и лязга металла.