Чужой престол (СИ)

У Анастасии настолько громко и заполошно заколотилось сердце после этих слов, что она всерьёз начала опасаться — как бы этот стук не услышали присутствующие. Всё же ей не хотелось бы, чтобы о её чувствах к канцлеру догадывались даже приближённые. Тем более что никому из девушек, находящихся сейчас в комнате, принцесса до конца не доверяла.

— Почему вы так думаете, Каролина? — поинтересовалась Анастасия ровным тоном и, обернувшись к зеркалу, взяла с комода, что стоял перед ним, ветку живых цветов и аккуратно приколола их к волосам недрогнувшей рукой. — Канцлер вежлив со мной, но не более.

— Конечно, не более, — пылко заявила Каролина. — Он же не хочет вас оскорбить. Кто он — а кто вы, уж простите. Разумеется, Роланд молчит. Но его отношение к вам очевидно.

— По каким признакам? — Анастасия пожала плечами. — Я ничего не замечаю. Не забывайте, Каролина, что моё согласие на брак с его величеством Огденом важно для страны, а канцлер — самый преданный и честный из вассалов короля. Естественно, что он исполняет любой мой каприз, старается быть предупредительным и порой даже ухаживает за мной. В подобном поведении нет личной заинтересованности, лишь государственная.

— Вы ошибаетесь, ваше высочество, — вздохнула Каролина, сильнее покраснев, но взгляд не отводила, глядя на отражение принцессы в зеркале. — Простите, что я так настаиваю, но я уверена в своих выводах. Канцлер влюблён в вас, но ничего вам не скажет — именно по той причине, которую вы только что озвучили. Государственная заинтересованность, да.

Анастасии хотелось немедленно выгнать из гостиной остальных компаньонок и служанку, которые прислушивались к разговору с откровенным интересом, и хорошенько расспросить Каролину, по какой причине она сделала подобные выводы, но принцесса понимала, что это было бы безумием. Слишком очевидная демонстрация её отношения к Роланду, просто однозначная.

Поэтому Анастасия быстро свернула диалог и отправилась на обед, как никогда сильно надеясь увидеть на нём канцлера.

Роланд

Обед он пропустил — слишком уж его захватил разговор с Барбарой. Всего лишь разговор — ничего больше.

Мало кто знал, но Барбара была почти такой же незаконнорождённой, каким был Роланд, только ей повезло — родители Барбары подсуетились и оформили девочке поддельные документы. О своём происхождении Барбара узнала в подростковом возрасте, когда умер её отец, которого она никогда не видела, только получала от него деньги, и мать потащила Барбару тайком на похороны. Для девочки это стало шоком, но она быстро сообразила, что, несмотря ни на что, может хотя бы сказать отцу спасибо за то, что помог матери с документами.

Роланд познакомился с Барбарой много лет назад, ещё учась в университете, и да — в то время они действительно были любовниками. Но теперь давно уже нет, хотя Барбара много раз намекала на то, что не против продолжить начатое в студенчестве. Однако Фокс не нарушал правила, которые сам себе установил, и больше не заводил отношений с женщинами, даже если понимал, что проблем с ними не будет. Тем более было бы глупо использовать подобным образом Барбару — Роланд предпочитал поддерживать легенду о том, что она заинтересована в нём, а он всячески избегает её. Так было правильнее и выгоднее.

Барбара Ризонд в течение последних лет была глазами и ушами канцлера в министерстве образования. Такие люди имелись у него в составе каждой королевской комиссии — женщины и мужчины, они должны были слушать и смотреть вокруг. Благодаря докладам своих «агентов» Роланд узнавал о многих вещах, которые не выносились на обсуждение комиссий, и был в курсе многих теневых комбинаций. Жаль только, что он так и не смог понять, кто замышляет всё это против него, хотя был уверен, что это не один человек, а, возможно, целая организация людей.

— Что-то происходит, — сказала Барбара, опускаясь в одно из кресел в комнате Фокса, и поджала губы. — Я не знаю что, но в нашем ведомстве слишком многие начали переговариваться вполголоса. Меня эти переговорщики обходят стороной, видимо как твою поклонницу. Поэтому я предлагаю нам сейчас демонстративно поссориться.

— Хочешь сыграть карту обиженной женщины? — усмехнулся Роланд, присаживаясь на подлокотник кресла.

— Да. Потому что мне тревожно. Если бы эти шепотки не касались тебя, я бы наверняка что-нибудь уже услышала, вольно или невольно. Но меня не трогают. И ещё… К Вестериусу в последнее время постоянно ходят аристократы. Я имею в виду альганнцев, Роланд. Я специально посмотрела статистику — ещё пару месяцев назад подобных посетителей у него было процентов десять-двадцать, сейчас же — все восемьдесят. Это странно, не находишь?

— Нахожу. История циклична, помнишь такое утверждение? Если я правильно понимаю, подобное движение со стороны аристократии может означать желание сменить династию. Подобное уже было триста лет назад, когда к власти ненадолго прорвались выходцы из Альганны с активной родовой магией.