Чужой разум

Когда работаешь с рыбой, она не понимает, что она в аквариуме, в искусственной среде. С осьминогами все иначе. Они понимают, что они находятся внутри специального помещения, а ты снаружи. Все их поведение связано с пониманием того, что они в неволе.

Осьминоги Линквиста слонялись по аквариуму, возились с ним и пробовали на прочность. Они досаждали Линквисту, целенаправленно затыкая щупальцами сливные отверстия в аквариумах, вероятно чтобы поднять уровень воды. Разумеется, они устраивали потоп в лаборатории.

Еще одну историю, которая может служить иллюстрацией к мысли Линквиста, рассказала мне Джин Боул, сотрудница Миллерсвильского университета в Пенсильвании. Как исследователь головоногих Боул славится непревзойденной научной строгостью и критичностью. Она известна тщательной продуманностью своих экспериментов и стойким убеждением, что судить о «когнитивных способностях» или «мышлении» этих животных следует лишь тогда, когда результаты эксперимента не находят более простого объяснения. Но, как многие исследователи, она сталкивалась с примерами поведения, которые озадачивают — они явно говорят что-то о внутреннем мире этих существ. Один такой случай она вспоминает уже лет десять. Осьминоги любят крабов, но в лабораториях их часто кормят размороженными креветками или кальмарами. Их приходится некоторое время приучать к этой пище второй свежести, но в конце концов они привыкают. Однажды Боул обходила ряды аквариумов, раздавая каждому осьминогу по кусочку размороженного кальмара. Дойдя до конца ряда, она повернулась и пошла обратно. Осьминог в первом аквариуме как будто специально дожидался ее. Он не съел свою порцию, а демонстративно держал ее щупальцами. На глазах у Боул осьминог медленно пересек аквариум и подплыл к сливной трубе, все это время оглядываясь на сотрудницу. Оказавшись у трубы и по-прежнему оглядываясь на Боул, осьминог спустил кусочек кальмара в слив.

Эта история, как и рассказы об осьминогах, обливающих экспериментаторов, напомнила мне о моем личном опыте. В неволе осьминоги часто пытаются сбежать и, похоже, безошибочно выбирают для этого момент, когда за ними не присматривают. Например, если вы посадите осьминога в ведро с водой, он зачастую ведет себя так, как будто ему там вполне удобно, но стоит вам на миг утратить бдительность, и обернувшись, вы увидите, что он невозмутимо выползает на пол.

Я думал, что эта их наклонность мне мерещится, но несколько лет назад мне довелось поговорить с Дэвидом Шелем, который работает с осьминогами постоянно. Он тоже сказал, что осьминоги, по-видимому, способны проницательно отслеживать, смотрит он на них или нет, и предпринимают действия тогда, когда он не смотрит. Полагаю, что это удовлетворительно объясняется как поведение, присущее осьминогам в естественной среде: от барракуды лучше удирать, когда она не смотрит, чем когда она смотрит. Но то, что осьминоги быстро обучаются применять это к человеку — будь он в плавательной маске или без нее, — впечатляет.

По мере накопления подобных сюжетов объяснение двусмысленных результатов опытов по научению осьминогов напрашивается само собой. Нередко утверждают, что они не блистают успехами в экспериментах, потому что поведение, которого от них требуют, неестественно. (В частности, Хэнлон и Мессенджер оценили так опыт Дьюза с рычагом.) Но поведение осьминогов в лабораторных условиях свидетельствует о том, что «неестественность» не составляет для них особой проблемы. Осьминоги умеют открывать банки с винтовой крышкой, а один даже делал это изнутри банки, что заснято на пленку. Если это «естественное» поведение, что тогда значит «неестественное»? Думаю, отмеченные трудности в давнем эксперименте Питера Дьюза проистекали отчасти из презумпции, будто осьминогу интересно дергать рычаг раз за разом и получать сардинку за сардинкой, до бесконечности набирая себе второсортной еды. Так поступают крысы и голуби, но осьминоги съедают порцию пищи медленно, не могут, по-видимому, наедаться впрок и склонны терять интерес. По меньшей мере некоторым из них интереснее ухватить лампочку над аквариумом и попытаться затащить ее к себе в домик. Или обливать экспериментаторов.