Coлнцe для вcex!

На третий год моей работы на заводе я стала мастером, получила доступ к специальной литературе и право подписки на ограниченную профессиональную периодику. К тому времени у меня сложились дружеские отношения с большинством рабочих в цехе и за его пределами. Меня даже пытались несколько раз завербовать в местный нелегальный профсоюз, что свидетельствовало об особом ко мне доверии (в легальном я, как полагалось, состояла). Но каждый раз я отказывалась. Я честно говорила, что мне не до политики, кроме того, всем была известна моя одержимость постоянным повышением квалификации. Одержимость эта была вполне искренней, и вызывала уважение со стороны других мастеров. Мой отказ воспринимали с сожалением, но никто, как мне кажется, при этом не подозревал меня в лояльности или доносительстве. Мне доверяли. Я была аполитичной, но уж точно не лоялкой. Помимо связей по работе, у меня к тому времени появились и другие связи, за заводскими стенами… То были уже не уличные щипáчки, проститутки и наркодилеры, а профессиональные воровки, работавшие по-крупному. Положение мастера и, не сочтите за хвастовство, личный авторитет в цехе позволяли мне подрабатывать «на сторону». А именно: изготавливать отмычки любого вида и сложности и всё, что требовалось моим знакомым из воровского мира. Разумеется, не забесплатно…

Мне было девятнадцать, когда я уволилась. Думаю, останься я тогда на заводе, рано или поздно меня бы вычислили — служба внутренней безопасности наверняка докопалась бы до моих левых дел и отправила меня на нары. Но я ушла. Причин было две: первая — я достигла ранее поставленной перед собой цели — стала высококлассным специалистом, и вторая — я встретила Хрисс.

Хрисс была старше меня вдвое. Она была опытной домушницей и обладала настоящим талантом в своём деле. За то время, что мы провели вместе — почти три года, Хрисс многому меня научила.

Мы обчистили столько квартир, что и не перечесть. Несколько раз даже устраивали своего рода «гастроли» по крупным городам Конфедерации (Авальтáк, Мирт, Новая Террáтта и, конечно же, Тир). Это была та ещё школа! Благодаря Хрисс я стала той, кем стала.

Семья поначалу не знала о том, чем я занималась. Я не стала им говорить, что уволилась и больше не работаю. Раз в две или три декады я навещала матерей, делала им небольшие подарки или просто давала деньги. Поначалу они отказывались, но я настаивала: «я тоже хочу что-то сделать для вас» — говорила я им. Так продолжалось некоторое время, пока им не стало известно о том, что я нигде не работаю… Они быстро всё поняли. Не чем именно я занимаюсь, конечно, но что это точно незаконно. Откуда ещё у меня могли взяться деньги? Уж наверняка не от торговли собственным телом, — проститутки столько не зарабатывают. В общем, состоялся долгий семейный разговор. Мне в который раз напомнили о моей беспутности, несознательности и нелояльности (да, да, мои родители — те еще лоялки!). Кончилось тем, что я ушла и больше никогда не возвращалась.

Когда в последний раз я виделась с родителями, мне только исполнилось двадцать. Прошло семнадцать лет, прежде чем я уехала из Энпрáйи, и за все те годы никто из них ни разу не пытался со мной связаться: не было ни звонков, ни сообщений. Оказавшись не лояльной, я перестала быть их дочерью. Периодически я наводила справки: лет так шесть-семь у них всё было хорошо, и семья со стороны выглядела крепкой. Потом они разошлись, вернее, раскололись на две семьи — мои первая и вторая матери стали жить вдвоём отдельно от бывших супругов. Тогда же я попробовала восстановить с ними отношения: позвонила первой маме сама, но та не ответила. Второй матери я звонить не стала.

Год назад я узнала, что одна из них, моя первая мать, умерла. Возможно, мне стоит попробовать поговорить со второй, но я сомневаюсь: а надо ли? Слишком много прошло времени. Сегодня я уже сама старше, чем была она, когда мы в последний раз виделись. Думаю, мы с ней стали слишком разными и вряд ли поймём друг друга. Пусть Подземный Дьявол даст ей долгих лет жизни.

Глава двадцать первая. Задание