Contra Dei 1

E: Сатана — мой бог, так же как и ваш, непостижимый и бесконечный, пред которым я преклоняю колени с болезненной гордостью и перед которым вы на коленях в вашей слепоте.

CD: Каким может быть высший дар Сатане? Каков твой дар Ему?

E: Какой же дар может быть достоин Величайшего? Я отдан Ему душой!

CD: На чем должны быть основаны взаимоотношения с Дьяволом? Человек несвободен от многого. Такие оковы, как его эго, видятся ему в числе его достоинств. По сему, меньшее, на что он рассчитывает при взаимодействии с кем-либо, это как минимум то, что оно будет взаимовыгодным обменом (ты мне, я тебе). Какова природа твоих взаимоотношений с Повелителем?

E: То, что я отдал, сравнится по греховности с грехом тысячи людей, которые осыпались пеплом у столбов инквизиции. Этого также достаточно, чтобы исполнить любую возложенную миссию! Это было бы порочно и бессмысленно с моей стороны — продолжать приоткрывать тайны мистерий веры в издании, обозревающем Black Metal (CONTRA DEI абсолютно не является таковым изданием. Ред.). Я уважаю подобный интерес, ибо всякому человеку свойственно погружаться в порочное, но ради чего я должен считать уместным наставлять искателей экстрима тем, что исполнено достоинства и совершенной истины? Ибо храм истины не найти ни на какой карте, пароль от его врат не записан ни в каких манускриптах и его хоралы не слышны даже острейшему слуху! Ключ к мистериям храма, истинный и совершенный катарсис к которому я стремлюсь коленопреклоненный, явлены всякому, кто ищет путь сердцем и душой.

CD: Твой взгляд на христианство? Это творение самих людей или же влияние бога?

E: Мне всегда противно читать высказывания Black Metal групп об ужасных деяниях христианства в прошлом, о том, что их предки умирали под ножами христианских палачей и безжалостном огне инквизиции. О том как «религия христиан поработила целую нацию, которая когда-то была свободной». Как все это не может БЫТЬ восхитительным!? И почему я должен ненавидеть христиан? Мои определенные суждения заключены в том, что последний суд над этими проповедниками лжи будет справедливым, и, более того, он будет суров и принесет боль, которая продлится долго. Этого взгляда на современное христианство достаточно, чтобы быть вне масс безмозглых «блэкеров», которые не удосужились и секунду подумать о том, что нынешние христиане куда более истинные грешники, чем сами они. Христианство потеряло свое уважение перед богом, и его кровавые слезы омывают золотой свод небес!

Может, он и всемогущ, но даже всемогущий не может излечить раковую опухоль у себя в груди, которая зародилась в ней однажды. Да здравствуют мучения детей в библейских школах! Да здравствует гнет христианских сект! Да здравствуют слепота и раздвоенные языки «христианских» священников! Да здравствуют одержимые священники, практикующие педофилию! «Gott mit uns!» Все, что может еще напоминать истинное фундаментальное христианство — просто обломки креста, который заплевывается его же предполагаемыми последователями. Они сами сгорят за свои же грехи! Они сгорят! Почтение, покорение и дух заменены материализмом, удовольствием и плотью. В христианстве более нет места богу. Это институт лжи и двуличия. За что же ненавидеть то, что уже не есть добро, а скорее заразный выдох из уст самого Повелителя?

CD: Как ты понимаешь войну против бога?

E: Я вижу ее увенчанной победой.

CD: Что тебе ближе: Порядок или Хаос?

E: Хаос.

CD: Что для тебя есть Хаос?

E: Это то, что не имеет устройства, то, что поглощает в себя. Процесс, обратный творению и беспорядок. Он обращен сам в себе и возвращается к обратному снова. Ибо в Хаосе лежит тот самый порядок, в рамках которого Он изъявляет свою волю и действует.

CD: Как считаешь, что лежит в основе человека — Добро или Зло?

E: Зло.

CD: Что такое Зло, и почему Оно в основе всего?

E: Говоря о человеке в смысле божьей твари, очевидно, что его корни не в разрушительном начале, а наоборот. Но за альфой следует омега, а за падением человека — завоевание его Змеем. Мы вошли во врата, из которых нельзя выйти. Мы — создания бога, но наши души принадлежат Сатане. Мы — обитатели Нода (Nod), забытые и падшие, злобно влекомые навстречу своей погибели.