converted file 88d2626e

хорошо помнил это место – когда все они наконец стали хоть сколько-то серьезно зарабатывать, обменяли его на более статусные, и дорогие, конечно же, заведения.

- Я пустой, - на всякий случай сказал он приятелю.

Рыжий покосился на него, и в серых глазах скользнула привычная смешинка.

- А я-то думал, ты при деньгах, отдохнувший и с магнитиками.

Кафе по этому времени – уже день, но до обеда пока далеко, было полупустым. В углу сидела

юная парочка, целуясь над сиротливыми остатками роллов. За другим столом степенно вкушала

пищу большая семья – по объему вкушавших, а не их количеству. Вокруг стола, как заведенные, носились по кругу упитанные компактные копии папы и мамы.

Вадим бросил на детей быстрый взгляд и поморщился, направившись в малый зал. Артур

усмехнулся: что бы ни случилось за это время с тойотой друга, неприязнь к детям он в себе так и

не изжил. По этой причине друга преследовали сложности в личной жизни, впрочем, по мнению

Артура, сложности относительные: обаятельного, веселого рыжего парня любили девушки, и

каждая новая красотка была уверена, что уж она-то его изменит, исправит, и конечно же Вадим

возжелает размножиться наконец, именно с ней, единственной. Так проходили год-два, потом

девушка понимала, что шансы исчезающе малы, и устремлялась на поиски более благодарного

кандидата в счастливые отцы.

Заказ принесли быстро, и Артур с трудом сдерживался, чтобы не начать чавкать и есть руками.

Либо здесь просто изумительно готовили, либо…

- А что вы ели там? – поинтересовался друг, с сочувствием глядя, как жадно Артур заглатывает

куски запеченного карпа.

С трудом взяв себя в руки, тот откашлялся, и, разламывая рыбу уже на более мелкие части, ответил:

- Всякое дерьмо, иногда с запахом тушенки. В основном перловку. Иногда и другие крупы, старые, вкусом как грязные тряпки. Полусгнившие овощи. А пару раз, когда приезжала проверка, давали

мясо. Жесткое, как подошва.

Он помедлил, потом отложил вилку, подозвал официанта и заказал пиво.

- Твои передачи отбирали. Я поэтому сказал, что не нужно ничего приносить.

- Я понял, - Вадим вздохнул. – Ладно. Все закончилось, и слава богу. Чем думаешь заняться?

- Ну, - Артур усмехнулся, - веришь, я три года вытачивал ножки для стульев. Может, на фабрику

пойти, мебельщиком? Попросить в счет зарплаты пожить в цеху…

Вадим фыркнул, отставляя тарелку в сторону. Он не съел даже трети.

- Скажи еще дворником. Ко мне пойдешь. Менеджером по развитию, а?

- Возьмешь сотрудника с уголовкой? Не боишься?

- Не боюсь, - рассеянно отмахнулся тот, не поддерживая шутку. Если то было шуткой. – Поживешь

пока у меня, потом снимешь себе что-то в своем вкусе.

Он знал, что при конфискации у Артура отняли все. Вообще все, кроме вещей, которые были на

нем.

Артур на секунду прикрыл глаза.

- Спасибо. А прекрасная Полина не будет против?

Полина свела Вадима с ума в жалкие два месяца, с легкостью окрутив завзятого холостяка и

женского любимца. Он не то что повел, помчал ее в загс, взяв кредит на свадьбу, повез в

свадебное путешествие на Мальдивы, а потом прикупил и дом для ненаглядной жены.

Полина была красива слащавой, кукольной красотой и очень любила секс в общественных местах

и не только. Артур хорошо помнил, как она, уже с кольцом Вадима на пальце, хватала его за член

на балконе одного ресторана, в которых теперь, по ее желанию, молодожены проводили вечера.

Артур после того вечера долго и мучительно подбирал выражения для разговора с другом. Это

было совсем не его дело, но Вадим никогда не проповедовал свободную любовь и ждал от своих

женщин той же верности, которую считал естественной для себя. По крайней мере на время их

отношений.

Правильные слова Артур подобрать так и не смог, если судить по тому, что спустя минуту с начала

разговора Вадим заехал ему в челюсть. Разгоревшуюся драку растащили, и друзья перестали

общаться. После того случая Артур увидел Вадима только на суде, где друг давал показания в его

пользу. Потом они виделись в комнате для свиданий, но про новоиспеченную жену разговора не

было.

- Прекрасная Полина, - Вадим криво улыбнулся, глядя в стол и комкая в руке салфетку, - подала на

меня в суд за избиения и «унижение человеческого достоинства».

Он выплюнул сухую канцелярскую цитату, скривившись от злости.

- Доказать свои обвинения она так и не смогла, но при разводе отсудила себе дом…

- И твою машину.

- Машину я продал. Нужно было рассчитываться с адвокатами. Она ведь собиралась

шантажировать меня, доить до последнего. Думала, что я испугаюсь за свое доброе имя…

Репутация в деле Вадима – подбор домашнего персонала для обеспеченных людей, была

основополагающим фактором.

- Но я пошел до конца, - мрачно продолжил он. – Сколько денег на взятки по всем инстанциям

ушло… Она претендовала на мой бизнес, но ей присудили дом. А в бизнесе том уже и так было

пусто, я выгреб все подчистую. После суда все покатилось вниз. Эта стерва ведь вхожа в наше

местное дамское высшее общество. Никто из них не захотел продолжать сотрудничество. Видел

бы ты эти сытые, пустые, надменные рожи… А штату нужно чем-то платить, и за аренду офиса, и за