Crime story № 4

Капитан опустил голову. Дел-то пять, да что толку их расследовать? Две кражи – у одной тетехи в магазине кошелек свистнули, да как же вора-то найти? А у бабки с первого этажа с лоджии торт унесли! Подростки, наверное, из хулиганства прихватили, что плохо лежит. Сама бабка виновата, решетки надо ставить и лоджию застеклять. Она бы еще на дорогу свой торт выставила! У девчонки в подъезде сумочку отняли, угрожая ножом. Она молодец, цепляться за свое барахло не стала, сразу все отдала, так хоть цела осталась. И не видела она тех парней в лицо, так что опознать не сможет.

А Зинка Михеева сама, видать, своего муженька сковородкой приложила в сердцах, а потом испугалась, что посадят, и врет, что к мужу приходил кто-то и они вместе пьянствовали.

Вот и все расследование, что тут делать… Правда, ограбление еще профессорской вдовы. Там квартира богатая, от старых времен у старухи много чего осталось. Но дверь хоть и железная, так замок плохой, его самой плевой отмычкой открыть можно. Видно, по наводке люди шли, вычислили, когда старуха в поликлинику ушла, да и обнесли квартирку подчистую. Но никто ничего не видел, аккуратно грабители действовали.

Скучно… Но начальству разве что докажешь… Поэтому капитан Мехреньгин преданно поглядел в глаза подполковнику Лосю и сказал, что он будет стараться и вообще рыть землю носом.

Лось махнул рукой и ушел, а Генка Окуньков из сочувствия к приятелю выболтал ему, где и когда будет происходить операция по поимке влиятельного и опасного преступника, которому помогает упомянутый Крутиков.

Директор Андрей Михайлович совсем не спал в эту ночь. Он мысленно прикидывал, откуда наберет сто десять тысяч долларов. Выходило, что если продать машину и небольшую укромную квартирку, которую он купил в свое время для встреч со своими многочисленными любовницами, то основной капитал можно не трогать. С этим-то он разобрался довольно быстро. Его терзал другой вопрос: если строптивая секретарша не брала денег, то куда они тогда делись?

Подумав, он решил, что самому разбираться с мерзавкой опасно – милиция в курсе, а если обращаться к бандитам, то себе дороже обойдется. Нет, видно, с деньгами придется расстаться навсегда. На этой грустной ноте он прервал свои размышления и задремал как раз под утро.

Утром он поднялся с больной головой и в отвратительном настроении. Он выпил кофе и собрался уже отправиться на работу, когда в дверь его квартиры позвонили.

В первый момент Андрей Михайлович подумал, что уже начались неприятности из-за пропавших денег. Он беззвучно подкрался к двери и выглянул в «глазок».

На лестнице стоял Родственник.

Он так и называл этого типа – Родственник, с большой буквы.

На самом деле он не был родственником Андрея Михайловича, он был всего лишь братом его бывшей жены. Это называется то ли шурин, то ли деверь – Андрей Михайлович всегда путал эти слова и поэтому называл Витасика просто Родственником. Они уже давно развелись с женой, так что всякое родство с Витасиком прекратилось, к большому облегчению Андрея Михайловича.

Потому что Витасик его сильно раздражал. На взгляд Крутикова, он был абсолютно бесполезный пустой человек. Нигде толком не работал, зато много бегал и суетился, что-то кому-то передавал, постоянно торопился на какие-то важные, по его словам, встречи и увлекался самыми бредовыми проектами. Проекты эти, разумеется, лопались, и Витасик оставался в полном прогаре. От Андрея Михайловича ему вечно что-нибудь было нужно, чаще всего – денег.

Он так и остался должен Андрею две тысячи долларов – для самого Крутикова сумма смешная, но для Родственника – очень значительная, поэтому его появление перед дверью было необъяснимо.

И вдруг Андрея Михайловича осенило. Вот бывает так – наступает внезапное озарение, и в одну секунду человек видит перед собой выход там, где раньше был полный тупик. План высветился перед мысленным взором Андрея Михайловича во всех мельчайших подробностях.

Он открыл дверь и впустил Родственника в квартиру.

– Что – никак ты мне деньги хочешь вернуть? – спросил Андрей Михайлович самым невинным тоном.

– Что? – переспросил Витасик, нервно потирая руки. – А, нет, извини, сейчас никак… у меня временные трудности… Но уже вот-вот… Я точно отдам…

– Чего ж ты тогда притащился? – Андрей Михайлович смотрел на Родственника неприязненно. – Там, между прочим, проценты набегают…

– А? Да… проценты… Андрей, дай мне еще двести баксов! Для ровного счета… я тебе все сразу отдам…

– Для ровного счета? – переспросил Андрей. – Странный какой-то счет… Ты вообще-то что, думаешь – я эти деньги печатаю? Или рисую?

– Андрей, ты не понимаешь! – Витасик округлил глаза. – Я проценты должен отдать… обязательно сегодня… такому человеку страшному…

– А мне, значит, не должен? Или я – не страшный?

– Но ты же все-таки родственник…

Андрею Михайловичу стало скучно дальше куражиться над Родственником, и он выдал нейтральным тоном:

– Я дам тебе двести долларов. Только не просто так, а за одну услугу…

– Все, что угодно! – выпалил легкомысленный Витасик. – А что нужно сделать? Куда-нибудь съездить?