Cвятые целители и покровители

Исторически сложилось так, что святость и подвижничество вовсе не подразумевают сытой и вольготной жизни. В этом отношении факиры и фокусники были куда более благополучны, чем христианские святые. Пифагор имел немалое политическое влияние в обществе, Симон Маг пользовался особым благорасположением императора Нерона, Аполлоний Тианский был принят в высших кругах. Однако, не нуждаясь в идее Бога, они не наследовали и Божьей благодати, и конец их был весьма жалок или ничтожен. Попытавшийся посрамить апостола Симон был повержен, Пифагор пал жертвой собственных политических интриг, a конец Аполлония вообще бесследен.

В сравнении с ними чудеса, которые творили ветхозаветные пророки, творились, во-первых, во имя и для блага народа, а во-вторых, они несли в народ истинную веру, то есть деяния их служили развитию духовного мира, который достиг своей высшей точки, когда в мир явился Спаситель.

Читатель не должен полагать, что автор напрочь отрицает духовные ценности язычества – они неоспоримы и запечатлены в древних архитектурных сооружениях, в сохранившихся предметах искусства и в памятниках литературы, которыми мы до сих пор восхищаемся. Однако Гомер и Гесиод в литературе все же явления совершенно иного порядка, чем Экклезиаст и евангелисты. Пирамиды и храмы Египта и Южной Америки ныне – бесценные диковинки истории, народы же, их сотворившие, канули во тьму истории. В то же время очевидно, что духовные ценности единобожия привели исповедующие их народы не только к духовному, но и к экономическому росту.

Америки открывали люди глубоко верующие, а воинственные, грубые и бездуховные завоеватели всегда оказывались временщиками на захваченных ими землях. Вера ассимилирует и сплачивает народы, а безверие рассеивает их. Татаро-монгольские завоевания спустя двести лет оказались эфемерными, а некогда покоренные монголами христианская Русь и даосский Китай остались великими державами. У русских, китайцев, мусульман, католиков и индусов разные верования и, соответственно, различные святые, но руководящий принцип у всех святых один – духовное служение Богу и ближним.

Глава 2. Принципы духовного служения

Святость человека заслуживается различными деяниями во славу божества, и поприще духовного служения – это вовсе не синекура, а высокая ответственность, которую человек накладывает на себя, осененный свыше. Духовное служение – это не всегда некое физическое действие или просто благородный поступок, совершенный на людях, но очень часто это служение малозаметно cнаружи или заметно лишь самому служителю. Муки первохристиан совершались на глазах у тысяч людей, но многие отшельники удалялись от мира и там молились в уединении и тем не менее сподобились божественной благодати.

Подвиги многих святых запечатлены документально, и их жития исторически достоверны (например св. Александр Невский, св. Иоанн Кронштадтский, св. Серафим Саровский). В то же время существуют фигуры легендарные, и совершенные ими подвиги надо понимать аллегорически (как, например, чудо Георгия о змие или чудо Покрова святой Богородицы), но в любом случае это фигуры высокого духовного порядка, оказавшие значительное влияние на физический мир.

Некоторые радетели от науки (а вернее, от атеизма), пытаясь примирить духовный мир с физическим, делают попытки как-то объяснить совершенные святыми людьми чудеса, оперируя физическими константами. Например, предполагают они, отроки в печи огненной не сгорели потому, что были обуты в асбестовые чулки или, дескать, что Моисей превратил посох в змею путем предварительного гипноза самой змеи, и проч. Но все подобные потуги бессмысленны, поскольку сводят духовное служение к фокусничеству, а человек истинно святой жизни никогда не опускался до спекуляций своими способностями (о которых он зачастую ранее – до совершения чуда – и не подозревал).