Д`артаньян – гвардеец кардинала. Книга вторая

– И уиски, ваше величество, и уиски, – скромно напомнил д’Артаньян, стоя в сторонке и не без злорадства наблюдая за упавшей на колени королевой, растерявшей все свое величие и достоинство.

– Да, и уиски! – воскликнул король. – Чтобы уличить вас, молодому человеку пришлось даже пить уиски, самую страшную жидкость для питья, какая только существует на земле! Но он и на это пошел из любви к своему королю и в борьбе за супружескую добродетель! Молчите же, несчастная! Вы приперты к стене неопровержимыми уликами! Боже мой, я бы еще как-то понял, задери он вам юбку где-нибудь в стогу или на поляне под дубом! Но осквернить прелюбодеянием Лувр, старинное обиталище моих предков! Кто вы после этого? Я вам скажу, прах вас побери! Шлюха ты подзаборная! Проститутка ты коронованная! Да я тебя законопачу в монастырь на веки вечные, паршивка этакая! Я тебя отошлю в кварталы Веррери в тамошнее веселое заведение – там тебе самое место, поблядушка ты испанская! Где были мои глаза, когда я на тебе женился? Меня же предупреждали многие, о тебе еще в девках ходила та-акая слава…

– И не забывайте про герцогиню де Шеврез, ваше величество, – почтительно напомнил д’Артаньян. – И про других ее шлюшек тоже…

– Вот именно! – в ярости взревел король, швыряя подвески на пол и безжалостно топча их ногами. – Мало вам было мужчин? Вы еще и с женщинами развлекались самым гнусным образом! До служанок докатились, как будто мало было вам титулованных дворянок и собственных камеристок! Да надо мной будет хохотать вся Европа! Тот самый Людовик, чья беспутная женушка блудила с заезжими англичанами и, не удовольствуясь этим, таскала к себе в постель не только герцогинь, но и простолюдинок! Ты подумала, стерва такая, что скажет обо мне Европа? Какая у меня будет репутация среди монархов? Я же не смогу показаться ни в одном иностранном дворце, мне будут хихикать вслед, кто только вздумает, а крыть будет и нечем! Да я тебя туркам продам в гарем и специально попрошу, чтобы подобрали самого старого, мерзкого, извращенного турка!

– О Луи…

– Не смей называть меня по имени, презренная! Пошла вон отсюда! Эй, кто там! Гвардия! Вышвырнуть ее за ворота в чем стоит, и пусть убирается ко всем чертям!

Грохоча сапогами, вошли два бравых мушкетера короля, подхватили рыдающую королеву под локотки и поволокли к дверям, как она ни упиралась, как ни царапалась, как ни пыталась цепляться за портьеры, кресла и статуи. Ее отчаянные покаянные вопли умолкли за дверью. Король, удовлетворенно улыбнувшись, сказал:

– Вы, кажется, сударь, изволили спьяну обозвать меня в Лондоне слабохарактерным рогоносцем?

– Ваше величество, я был неправ! – покаянно сказал д’Артаньян. – Простите, на меня какое-то затмение нашло! Я сейчас и сам вижу, что в вас взыграла кровь благородных предков! Не велите казнить, велите миловать! Это все из-за уиски, невыносимого для всякого истого француза!

– Успокойтесь, успокойтесь, любезный д’Артаньян, – сказал король, положив ему руку на плечо. – В конце концов, мы, гасконцы, должны держаться друг за друга, не правда ли? Волк меня заешь, вы мне оказали слишком большую услугу, чтобы я на вас сердился по пустякам! Мало ли что можно наболтать спьяну, особенно после этого смертоубийственного уиски… Оставьте, я не сержусь!

– О, ваше величество, вы так добры… – растроганно сказал д’Артаньян. – Право же, спьяну…

– Я обязан вас вознаградить, – сказал король решительно. – Что скажете о маршальском жезле? Черт побери, вы достойны того, чтобы нынче же стать маршалом Франции! И еще… Я хорошо помню, что гасконцы бедны, как церковные мыши… Ста тысяч пистолей вам хватит?

– Вполне…

– Нет, этого мало, и не спорьте! Меня не зря зовут Людовиком Справедливым. Двести тысяч! Да, это подходящая сумма для вас… И еще я вас делаю кавалером ордена Святого Духа…

– А вы поможете мне жениться на Анне?

– На Анне? – поднял брови его величество. – Да ее же вышвырнули отсюда, блудливую кошку! Зачем вам эта шлюха?

– Тысяча извинений, ваше величество, но я имел в виду мою Анну, миледи Кларик, образец чистоты, добродетели и красоты…

– А, ну это другое дело! Мы немедленно пошлем за ней гонцов, и я велю ей выйти за вас замуж немедленно. Кардинал Ришелье вас обвенчает… не правда ли, кардинал?

– С превеликим удовольствием, ваше величество, – сказал Ришелье, кланяясь. – Наш отважный д’Артаньян это вполне заслужил…

Король, дружески улыбаясь, воскликнул:

– А потом мы все вчетвером отправимся в какой-нибудь кабачок вроде «Головы сарацина» и выпьем там как следует…

– Если мне будет позволено поправить ваше величество, я предложил бы «Сосновую шишку», – сказал д’Артаньян. – Туда как раз завезли испанское вино, и колбасы там недурны…

– Ради бога, ради бога! Подождите минуточку, я сейчас повешу вам орден на шею, чтобы вы выглядели еще достойнее…

Он повернулся было к секретеру, но вместо этого схватил д’Артаньяна за шиворот и принялся ожесточенно трясти, крича:

– Сударь! Сударь! Сударь!