Д`артаньян – гвардеец кардинала. Книга вторая

Самообладание гасконца не покинуло: как всегда бывало с ним в минуту нешуточной опасности, он не терял зря времени и действовал молниеносно. Не вынимая шпаги – к чему применять благородное оружие против подлого шпиона? – он нанес хозяину могучий удар кулаком, враз сбивший того с ног. Фонарь отлетел в угол обширной комнаты и, кажется, разбился, потому что в углу взметнулось высокое пламя. Не обращая на него никакого внимания, д’Артаньян одним прыжком оказался в другом углу, склонился над постанывавшим хозяином и, приставив ему к голове пистолет, зловещим шепотом осведомился:

– Так, значит, сударь мой, вы не мельник, а разбойник? Проезжающих в ловушку заманиваете, а потом режете и грабите? Ну, это нам знакомо. В Бе… у себя на родине мне случалось прикончить парочку таких вот мерзавцев, так что дело насквозь знакомое… Дать вам время прочитать отходную или… Пожалуй, не стоит быть к вам настолько добрым… Хотите что-нибудь сказать, прежде чем я разнесу вам череп?

– О сударь! – пролепетал насмерть перепуганный мельник. – Что я вам сделал?

– Сам знаешь, – непререкаемым тоном ответил д’Артаньян, звонко взведя курок. – Думал кого-нибудь обмануть, ты, поддельный мельник? Мы тебя раскусили моментально, ждали, пока ты сам себя выдашь… Кого ты хотел обмануть, изображая мельника?

– Я и не думал, что вы…

– Следовало бы думать, – отрезал д’Артаньян, уже видя, что подозрения Планше оказались справедливыми. – Где настоящий хозяин? Ты его убил вместе с семьей, скотина!

– Помилуй бог, что вы такое говорите, сударь? Как вам только в голову пришло? Сроду никого пальцем не тронул, я не убийца и не разбойник!

– В таком случае, где настоящий мельник? Где его семья? Я собственными глазами видел в доме массу вещей, говоривших о недавнем присутствии женщины!

– Их никто пальцем не тронул, ваша милость! Им дали достаточно денег, чтобы они согласились пожить пару дней подальше отсюда и держать язык за зубами!

– Но мост-то поджег ты? – наугад нанес удар д’Артаньян.

– Что мне было делать, если приказали! Подумаешь, велика важность – поджечь мост! Это же не душегубство, верно? Ну сами посудите!

– А кому ты подавал сигнал фонарем? – уже гораздо увереннее спросил д’Артаньян, видя, что оказался на верном пути.

– Кто их знает, мне таких тонкостей не гово– рили…

– А что тебе говорили? Отвечай, мерзавец этакий, это для тебя единственный шанс спасти свою поганую шкуру!

– Я не знаю, кто они… Они ждут где-то на дороге, когда я повешу фонарь, так, чтобы издалека было видно…

– Сколько их там?

– Да говорю вам, не знаю!

Д’Артаньян покрепче прижал дуло пистолета ко лбу икавшего от ужаса злоумышленника – но не дождался более детального ответа. Быть может, пленник и в самом деле не знал иных подробностей…

– Сударь! – воззвал лежащий. – Помилосердствуйте! Против вас я ничего не замышлял… Про вас мне ничего не говорили, я вас вижу впервые в жизни, да и не видеть бы вообще! Они охотятся на женщину…

– Кто – они? – быстро спросил д’Артаньян, знавший, что время сейчас работает против него. – Кто тебе платил? Быстро рассказывай, не то мозги вышибу! Ты откуда?

– Из Намюра, сударь, это недалеко отсюда…

– А там что делал? Разбойничал, поди?

– Ну что вы, сударь… Так, немного нарушал законы, самую малость… но душегубом никогда не был, клянусь чем угодно! Два дня назад старый дружок свел меня с одним типом… высокий такой, лицо все время закрывал плащом… Меня подрядили изображать мельника на этой самой мельнице и ждать, когда появится дама… Мне ее довольно точно описали, ту даму, что приехала с вами… Я должен был за несколько часов до ее появления поджечь мост, а потом соврать про пьяную драку и поджог… Как меня предупреждали, так и случилось: ближе к вечеру прискакал всадник и сказал, что она едет по дороге к мельнице в сопровождении трех мужчин, один из них – несомненный дворянин, а двое других – скорее всего, слуги… Он сказал, что пришла пора, и ускакал, а я поджег мост и начал ждать… Когда мне покажется, что все уснули, я должен вывесить фонарь на изгороди… Вот и все, клянусь спасением души!

– А потом?

– Ну откуда я знаю! Мне было велено повесить фонарь и сидеть на мельнице тихо-тихо, как мышка, что бы ни происходило в доме… Я и собирался…

Вряд ли нужно было выжимать из него что-то еще. Во-первых, он мог ничего больше не знать, а во-вторых, время решительно поджимало, вот-вот должны были нагрянуть неизвестные злодеи…

– Ну ладно, – сказал д’Артаньян, выпрямляясь. – В твоих же интересах сидеть тихонечко…

Он осторожно спустил взведенный курок, сунул пистолет за пояс и отвернулся, собираясь выйти. В углу занималось пламя.

Именно благодаря пламени, заставившему мерзавца мгновенно отбросить высокую тень, д’Артаньян краем глаза и усмотрел угрозу…

Он повернулся как раз вовремя – мнимый мельник уже занес руку с ножом – и, молниеносно вырвав шпагу из ножен, сделал уверенный, скупой выпад, не увлекаясь фехтовальными красивостями, – к чему?

Острие шпаги, как и задумано было, безжалостно и неотвратимо вошло прямо в сердце человеку с искаженной от трусливой злобы физиономией и широким занесенным ножом.