Да не судимы будете

Хотя нет, не совсем. Она тоже расследует преступления, но экономические. Бывает, что и в тюрьму провинившихся сажают после ее проверок. Да, несомненно, у нее тоже опасная профессия. И какой из этого вывод? А никакой! Не подходит ей Макс — вот и весь сказ.

Да, упрямства Вере не занимать. Уж если что втемяшит в голову, сколько трудов нужно приложить, чтобы выветрилось. Ну хоть Новый-то год она не станет портить ни себе, ни Максу? Хорошо, пусть праздники пройдут так, как решил он.

Утром позвонила Анастасия Львовна, не ждущая милостей от судьбы, а сама устраивающая ей заковыристые ситуации:

— Верочка, я вот тут подумала: а не отпраздновать ли нам Новый год вместе? Мы столько вместе пережили за этот год и непременно должны проводить его, собравшись одной дружной семьей. Макс поставил роскошную елку, грехом было бы не показать ее твоим девочкам, и еще большим грехом — не дать им возможности повеселиться вокруг нее. К тому же внук мой Костик, сын Макса, приехал из Москвы, он почти ровесник девочкам, и им будет очень весело вместе. Я уже такое пышное меню придумала, но опасаюсь, что одной мне осилить его не получится, а втроем, включая твою матушку, мы как раз и управимся. Так я вас завтра жду, — закончила свой монолог Анастасия Львовна, не дав Вере даже рта раскрыть, и повесила трубку.

Анастасия Львовна знала, как следует разговаривать с упертой женщиной, не позволяющей расслабиться не только себе, но и своим близким.

И Вере ничего не осталось, как мысленно согласиться с ее предложением. Хотя бы ради детей и матушки, которые и в самом деле в последнее время были лишены даже ее внимания, не говоря уже о каких-то удовольствиях, доступных другим людям, не обремененным долгими судебными разбирательствами.

На следующий день она с семейством отправилась к Анастасии Львовне. Это был их лучший Новый год. Праздничный стол ломился от яств: индейка с яблоками, запеченная свиная грудка, тушеный кролик с овощами, форель под чесночным соусом на картофельной подушке, красочное заливное из языка, всевозможные салаты, в том числе и — как же без них-то, родимых, — неизменная селедка под шубой и оливье.

Отдельно стоял сладкий стол с десертом из фруктов, роскошным тортом, пирожными, шоколадным суфле, конфетами, и дети кружили вокруг него, пробуя на зубок всего понемногу. И чтобы они не утратили аппетита на основные блюда перед грандиозным пиршеством, им разрешили открыть многочисленные подарки под елкой, чем те с удовольствием и занялись.

Оленька и Наточка сияли от счастья, ведь они наконец стали обладательницами ноутбуков. А под елкой лежала еще целая куча других подарков. Костик, худенький умненький мальчик восьми лет, так похожий на своего отца добротой и открытым характером, немедленно подружился с девочками и уже через пару часов никто бы не сказал, что они никогда прежде не знали друг друга.

— Верочка, — довольная улыбка не сходила с губ Зои Васильевны, — давно мне не было так хорошо с кем-то еще, кроме тебя и внучек. Анастасия Львовна призналась, что я стала для нее ближайшей подругой. Кстати, я поинтересовалась, почему Макс развелся с женой. Оказывается, та завела себе кавалера, а Макс так и не смог ей простить. Уже три года они в разводе, и Анастасия Львовна считает, что ему пора снова жениться. Это тебя не наводит ни на какие мысли?

— Наводит. Но только на одну: я начинаю жалеть, что приняла предложение праздновать в чужой семье.

— Поняла. Считай, что я тебе ничего не говорила.

Больше Зоя Васильевна подобных намеков себе не позволяла, боясь сглазить чуть зарождающуюся и такую зыбкую надежду на женское счастье для строптивой дочери.

Если бы она только знала, что именно ее неуклюжая попытка ускорить желаемое помешала Вере согласиться на празднование первого января наедине с Максом, то заранее пластырем залепила себе рот.

Но слово не воробей, гоняйся теперь за ним, как за ветром в поле. И снова Вера установила невидимую преграду между собой и Максом, разрушить которую способно лишь время, ведь только его терпеливость не знает границ.

После праздников к ней с визитом нагрянул Сергей, снова пытаясь склонить Веру к совместному проживанию. Вера даже говорить с ним не захотела, просто молча ждала, пока бывший выговорится и уберется вон. Но разговор неожиданно принял странный оборот.

— Знаешь, я чуть не погиб в праздники, — вдруг тихо произнес Сергей, пристально глядя на Веру. — Меня хотели убить! Тебе это ни о чем не говорит?

— А должно?

— Тебе, я вижу, все равно. С каких это пор ты стала такой жестокой?

— Зачем ты пришел? Чтобы узнать мое мнение о том, кто бы это мог на тебя покушаться? Так далеко ходить не надо. Скажи, кому это выгодно, и я скажу, кто твой враг.

— На что это ты намекаешь? Вернее, на кого?

— Ты правильно догадался. На твоих наследников: сына, сноху. Вряд ли ты еще кого-либо мог заинтересовать.

— А ты стерва!

— Спасибо, что сказал. Теперь буду знать. Ты, похоже, надеялся, что я сейчас удивленно вскину брови, выпучу в ужасе глаза, начну возмущаться и возьму тебя под свое крылышко? Извини, что разочаровала.