Да обойдут тебя лавины

А. П.- А как в таких случаях оценивается восхождение - как пройденное в альпийском или гималайском стиле?

С. Б.- Некоторые зарубежные альпинисты оценивают как альпийские. До высоты 7500 м у них перила висят, оборудованы промежуточные лагеря, заброшены продукты, снаряжение. А выше поднимаются без перил. Мне все же кажется, альпийский стиль - это нечто другое: взяли все необходимое и - вперед.

А. П.

- На такой стене, как ваша?

С. Б.- Предусмотренная вначале тактика: одна команда поднимается в альпийском стиле, другая, страхующая, - в гималайском, - оказалась неприемлемой. Это стало понятно сразу, когда попали на эти скалы, в эти лавины. Когда в нижней части маршрута группа (у нас было 4 группы по 5 человек) обрабатывала за выход всего 200-400 м.

А. П.- Так ведь без кислорода!

С. Б.

- Если высотная акклиматизация проведена, как надо, в Гималаях до высоты 8000 можно обходиться без него. А выше - будто порог, которого ты не чувствуешь. Кажется, все нормально, ты можешь и готов идти. Но темп резко снижается, плывет сознание. Все, особенно молодежь, до последнего старались не подключаться к кислородным баллонам. Во-первых, потому что такие восхождения выше ценятся, а во-вторых (или это как раз - во-первых?), коль цена выше, то и шансов получить награды, звания и т.д.- больше.

Как тренер советовал ребятам пользоваться кислородом по самочувствию. Тем более, что многие шли на 8-тысячник впервые. Интересно, что в трудной работе на высоте молодые альпинисты - сильные, техничные, прошедшие строжайший отбор, "взбегавшие" за 7-14 часов на памирские 7-тысячники,- в Гималаях "выпадали" быстрее "стариков". Запас прочности, что ли, меньше?

А. П.- Можно подумать, что длительное пребывание на больших высотах сделало одного моего знакомого изрядным ворчуном. Если, конечно, не знать, что, именно не выдержав трудностей работы на высоте, у вас сошли с дистанции, по сути, две группы. Что, замышляя пройти стену Лхоцзе, вы с Туркевичем решили сделать ставку на молодежь.

С. Б.

- На Эвересте, как помнишь, самым "юным" был 29-летний тогда Туркевич. На Канченджанге средний возраст участников составлял 28 лет. На Лхоцзе принципы отбора в команду искали уже новые. При опыте восхождений, достаточном для уникального по сложности маршрута, возраст участников - 24-27 лет. Наша с Мишей идея: "обкатать" молодых на высоте. Как раз на таких восхождениях, какие сейчас в цене, - в альпийском стиле, по возможности, без применения кислорода. Чтобы они успели, если повезет, подняться на все 14 высочайших гор планеты. А набрав гималайский опыт, смогли сказать и свое слово на одном из проблемных маршрутов на 8-тысячники - может быть, зимой, или совершить какое-то фантастическое восхождение.

Раньше только отбор в экспедицию занимал два года, у нас же восхождение было задумано летом, в январе - закончен отбор, а через полгода маршрут был пройден.

А. П.- Эта головокружительная стена - несбыточная мечта лидеров мирового альпинизма - достижение всей команды. Но на вершине побывали только вы с Володей Каратаевым...

С. Б.

-...и кое-кого этот факт разочаровал. Привыкли: на Эверест навалились - 11 человек взошло, на Канче вообще астрономические цифры поднявшихся на вершины, траверсировавших их. Но сравнивать Лхоцзе с Канченджангой - все равно, что проводить параллель между барьерным бегом и марафоном. То, что поднялись двое, говорит лишь об одном - об уникальной сложности маршрута.

А. П.- Слышала, вы там под стеной здорово веселились, когда получили с почтой один из моих репортажей об экспедиции, в котором было написано, что для альпинистов Украины Лхоцзе - хорошая тренировка перед восхождением на другой 8-тысячник, Манаслу, запланированный через полгода.

С. Б.- Тогда мы действительно посмеялись. Зато позже, когда "попробовали на зуб" маршрут по восточной стене Манаслу, поняли, какой это крепкий орешек. Так что если ты и ошиблась, то ненамного.

А. П.- К Манаслу мы еще вернемся. А как тебе вспоминается вершина Лхоцзе, те восемь дней в "зоне смерти", каждый из которых мог стать для экспедиции, для вас с Володей роковым?

С. Б.- Что вспоминается? Высота 8400 м. Кислород закончился в самом сложном месте - я как раз чуть не сорвался. Застрял на стене. Хоть убей, не могу двинуться дальше. Сверху - поток снежной крупы, нечем дышать. Чувствую, кто-то смотрит на меня, мужик какой-то незнакомый: прямо, говорит, иди. Пытаюсь спорить, но чувствую,- сейчас будет срыв. А закладка далеко, 6-7 метрами ниже. Если оборвусь, подумал, надо от стены отталкиваться, чтобы колени и локти не отбить, еще пригодятся, если закладка выдержит. А тип над ухом зудит: "Туда иди, туда..." Глянул на манометр - стрелка на нуле. Сорвал кислородную маску. Галлюцинации исчезли, стало легче дышать. Удалось забить крюк. В общем, прошел эту стеночку, сколько еще таких оставалось до вершины! Но вот - гребень. С севера в лицо ударил порыв ветра. Передо мной - громада Эвереста. Сел на гребень верхом и стал ждать Володю.