Да здравствует королева! (СИ)

Первое, что я сделала — развернулась к Патресию. На миг, с дурнейшим из предчувствий.

— Где ваши люди?!

Но лицо распорядителя вытянулось:

— Ваше высочество. Я никакого понятия…

Диларий среагировал проще — упёр в грудь советника остриё меча. Тот сдавленно охнул. А Шинар шагнул вперёд:

— Сирхем, стойте!

На секунды всё замерло: семеро мужчин напротив меня, восемь — вокруг. Только Патресий поднял руки, кажется, начиная трястись.

Если бы я понимала, что происходит!

— Однако, — только и произнёс асхемский лорд, наблюдая за нами.

Двое из его охранников тоже держали клинки наготове — ещё до того, как завидели нас. Остальные схватились за рукояти и сошлись вокруг Сирхема. Один подвёл лошадь, которую успели отвязать. Шинар сделал новый шаг вперёд, маларцы пытались закрыть меня. Вот только стоять за их спинами, сейчас…

Невозможно.

— Лорд Сирхем! — крикнула я, заставив мужчин слегка расступиться. — Я задерживаю вас по подозрению в убийстве моего отца, Этара Третьего. И в покушении на жизнь его величества Аделика. Сложите оружие и сдайтесь!

Опекун Маас ответил тяжёлым взглядом. Даже в полутьме было видно, что любое удивление он поборол и теперь его лицо накрыла привычная угрюмость.

— Должен признать, не ждал вас здесь увидеть, леди Лиата. — Он оглядел наших людей, затем своих, будто оценивая силы. — Что же. Вынужден отказаться, как от обвинений, так и от требований. Я покидаю ваш дворец.

От этой наглости всё внутри закипело.

— Вы никуда не уедете!

— Намерены остановить меня? Странным составом вы решили это сделать, право.

— Не мог не посмотреть, как вы бежите, поджав хвост, — рыкнул Шинар.

— Простите, сегодня у меня нет времени соревноваться в остроумии. — Сирхем прищурился сначала на маларца, затем — на меня. — Принцесса, вы можете попробовать напасть и развязать безобразную драку, в которой погибнут люди. Мои, ваши, дорогие вам. — Он вновь недвусмысленно поглядел на Шинара. — Или мы можем поговорить напоследок, как… культурные люди. Литания ведь славилась своей культурой ещё недавно?

— Говорить?! Вы… — Я с трудом поборола злость и пошла в наступление: — Мы допросили принца Сарена. Он рассказал, что вы предложили ему опоить моего отца зельем из шалийского дурмана! Он подтвердит это, глядя вам в лицо, не сомневайтесь!

Кажется, такая новость произвела большее впечатление на моих воинов, чем на посла. Но и тот сжал губы в черту.

А я… судорожно пыталась воспользоваться замешательством и понять, что делать.

Сирхем прав: сейчас силы до печального равны! Последнее, чего я хочу — губить собственных людей! Может, позвать на помощь? И прибегут охранники от ограды? Вот только их лишь двое, и я даже… не знаю, кому они верны! Кто-то ведь отозвал стражу и рассказал Сирхему про тайный ход. Кто-то из дворца!

Бледный Патресий сейчас слабо походит на предателя, но… кого тогда винить?

А затем в голову ударила другая мысль: надо успокоиться. В конце концов, это мой дом. Ни один стражник здесь не поднимет на меня руку. Потому Сирхем и поражён — наверняка он уже рассчитывал сбежать, чувствовал вкус свободы! И боится нашего вмешательства, как бы ни старался это скрыть.

— Я также знаю, что вы поили зельем принцессу Маас, — продолжила я. — Воспитанницу, которую сейчас постыдно бросили. И подделывали письма собственного короля, его величества Дархема, чтобы влиять на моего отца.

Я чётко, быстро швырнула в лицо асхемцу всё, что знала про переписку с Балуаром. И чай. Кажется, людей Сирхема это и впрямь впечатлило — двое не выдержали и оглянулись на лорда, третий будто вспомнил про лошадей… Животные недовольно фыркали, но вели себя спокойнее всех.

— Мои отношения с собственным господином — не ваше дело! — прошипел асхемский посол. И, мне показалось, тоже занервничал сильнее. — Да, между мной и принцем Сареном есть история. Однако это никак не делает меня виновным в смерти вашего отца или в недомогании брата. Смотрите, Лиата. У вас есть вопросы, я могу на них ответить, и взамен вы позволите мне уехать из ваших негостеприимных земель.

Если он надеется, что я отпущу его, купившись на горсть лживых слов, то он не в своём уме! Но… русло разговора мне почти понравилось. Я ещё раз посмотрела на Патресия — тот стоял ни жив ни мёртв. На Шинара.

Профиль жениха сковало ледяное презрение, но он не возражал.

— Вы так или иначе подсунули дурман моему отцу и Аделику. А затем воспользовались состоянием обоих, чтобы внушить им отвратительные вещи! Ослабить, сломить… и прокляли их. Мы нашли книгу!..

Известие про зловещий том взволновало Сирхема слабее, но он взвился на другое:

— Убийства?! Буду честен: смерть вашего отца меня не печалит! Но я её не планировал, и всё обратное — лишь беспочвенные домыслы! Принц Сарен действовал по собственной воле, а я преследовал интересы Асхема. Хотел повлиять на вашего отца и убедить его в паре вещей — это признаю.

— Выдать Маас за наследного принца, порвать отношения с Маларией, — прорычал Шинар.

— Вот, видите? Зачем мне ради этого марать руки в такой грязи, как чёрная магия? Что до принца Аделика, то его я и вовсе хотел видеть живым, здоровым…