Дачная амнистия. Рассказы

Сосед слева, несмотря на такое раннее утро, уже вовсю жужжал шуруповертом. Жена держала профлист высотой под два метра, а муж прикручивал его к стальным поперечинам. Всегда меланхоличные и неторопливые соседи вдруг загорелись энтузиазмом и энергией. Все началось с того, что однажды что они решили воспользоваться услугами почты и заказали семена сельдерея. У таких же, как и они огородников. На картинке в журнале «Моя любимая дача» семена были продолговатыми и зелеными. А в конверте пришли маленькие и круглые. Видимо, на почте что-то перепутали. Отправив пару проклятий по поводу должностных лиц, соседи все-таки решили посадить на пробу.

Через некоторое время садоводы-мичуринцы начали хихикать, перемигиваться и потирать руки.

Михалыч подозревал, что выросло нечто прибыльное, хотя и не совсем незаконное.

С того времени соседи стали судорожно возводили забор. Причем, скорости его возведения могли бы позавидовать строители Великой китайской стены.

Михалыч порадовался за их спорую работу и пошел в сарай за тяпкой.

Но его снова отвлекли.

– Привет, сосед! Уже, вижу, проснулся!

В калитку просунулась лохматая грязная голова. Пришел Дачная амнистия. Он ходил ко всем с утра, в надежде поправить здоровье.

Михалыч вздохнул. Теперь он будет болтать до тех пор, пока у собеседника не проснется соображаловка.

Дачная амнистия жил на участке круглый год. Он был сторонником здорового образа жизни и экологически чистых продуктов, поэтому разводил коз, кур и кроликов, а также экологически чистый самогон. На огороде выращивал картофель и другие овощи, чтобы прожить зиму. Иногда предлагал соседям продукцию своего хозяйства, например, козье молоко и сыр. Но у него никто не брал, потому что от сыра плохо пахло. Трудно сказать, где была нарушена технология. Но когда Дачная амнистия отламывал кусочки сыра и всем заискивающе предлагал попробовать хоть кусочек, люди почему-то отказывались.

Чаще всего ссылались на аллергию.

Близость к природе, и особенно чистый воздух негативно повлияли на рассудочную деятельность. Когда-то он услышал про дачную амнистию. Новость гипертрофировалась в его мозгу и постепенно трансформировалась во всепрощение грехов. Причем, только дачникам. Концепция переросла мелкий уровень землеустройства и эволюционировала в вопросы глубоко религиозные и нравственные.

«Нас, дачников, – говорил он, – нужно отнести к спасителям человечества. Мы – результат развития цивилизации. Итог, так сказать, всего хода истории. Освоение Космоса – ерунда по сравнению с освоением той же самой целины под грядку с помидорами! И нечего пялиться в свои телескопы за бюджетные деньги! Только здесь, на садовом участке можно обрести подлинное ощущение пространства и времени! Мы создаем экологически чистые продукты, которые сами же и потребляем. Тем самым поддерживая генофонд населения на должном качественном уровне»…

В этом месте слушатели обычно прерывали монолог и начинали под разными углами вертеть понятием генофонда. В конце концов переводя возвышенную беседу в плоскость похабщины и примитивизма. Но Дачная Амнистия был выше всего этого.

«Почему рушились прежние империи? – продолжал он. – Потому что всем навязывали ложные идеи о предназначении человека. А он по своей натуре индивидуалист. И просто хочет видеть результаты своего труда. А потом и распоряжаться ими по своему усмотрению. Да нам нужно все налоги отменить! Все задолженности и взносы! Полная амнистия! Мало того – каждому доплачивать! Потому что некоторые в выходные по музеям шатаются, выставочным залам, извините за выражение, библиотекам! Интеллектуальный уровень, видите ли, повышают, паразиты! А мы сюда – на грядочку свою родимую. Кто с лопатой, кто с граблями. Посмотреть приятно! Нам всем памятники надо ставить! Перед каждым участком. С морковкой в руках!»…

При этом народ снова отклонялся от темы. Шли предложения поставить памятник Дачной амнистии. А местоположение вышеупомянутой морковки оживляло воображение и будило фантазию.

Вообще-то он был человеком беззлобным. Правда, если ударялся в проповедничество, его уже ничем нельзя было остановить. Забывал про все. В том числе и про свою родимую грядочку.

Но в этот раз был настроен по-деловому.

– Слышь, что я сейчас скажу, – взахлеб начал он.

– Ну?

– Председатель-то наш неиспользуемую землю инопланетянам продал!

– Продал, так продал! Было бы чего! Все равно она ничейная.

– Так он же обещал с нами поделиться! Мы члены правления или кто?

Михалыч почесал в затылке.

– Обещал поделиться?

– Обещал, обещал! – Закивал головой Дачная амнистия в нервном возбуждении.

– Ну, если обещал, надо разбираться.

– А я для чего пришел? Пошли!

Михалыч подтянул сползающее трико.

– Может, Профессора захватим? Для солидности. Он ведь тоже членом правления состоит.

Дачная амнистия изобразил гримасу сомнения, когда прикинул, что доля каждого уменьшиться, но потом согласился:

– Разве что для солидности.

По дороге к участку председателя зашли к Профессору.