Дачный детектив

Баба Зоя? В руке лопатка, которой она червей выкапывала для рыбалки, – любила старуха удить.

– Внучек, кровиночка, мне дороже всех, – бормотала она, отбивая поклоны. – Захотела избавить его от дурного влияния нечистого… Мамка родная отказалась, разве мало этого? Еще и сатана через ведьмин дух прибрать хотел… Боженька, прости! Станислава Ивановна сама по себе – хорошая женщина, хоть и Грымза, но в нее духи вселились пакостные… Защити меня и Васятку!

– Слышу тебя, дочь моя, – донеслось из темноты.

Станислава едва с кровати не свалилась от удивления. Кто тут еще? Все ненормальные в ее дом сбежались?

– Ты, боженька, говоришь со мной? – вскинулась баба Зоя.

– Я, – и голос такой мягкий, приятный, можно даже сказать, благостный. – Изгони из этой женщины бесов. Это в твоей власти.

– Что нужно делать?

– Руку направь на нее и прочитай молитву.

– А как я пойму, что она очистилась?

– Светиться перестанет! – Стасе показалось, что в голосе промелькнула ирония.

– Поняла, поняла… Все сделаю! – и, как маг из фантастических фильмов, наставила на Стасю ладонь, затем начала что-то бормотать. Услышав «Аминь», та отключила свет.

– Спасибо тебе, господи! – выдохнула баба Зоя.

– А ты, раба божья Зинаида, больше самосуда не твори.

– Не буду, клянусь. Я просто как увидела, что Грымза не просто выжила, когда на проклятом месте вокруг оси обернулась, но еще и поседела, испугалась за внука и лопаткой ее по башке…

– Все с ним будет хорошо, обещаю тебе. А теперь иди.

– Иду.

И потопала к двери.

Когда баба Зоя покинула избу, Стася спросила:

– Это вы, Николай Гаврилович?

– Я. Стою тут под окном. В пышных кустах шиповника.

– Пришли зачем?

– Не спалось. Решил проведать.

– Спасибо, выручили.

– Думаю, вы бы и без меня справились. В вас и смекалка, и артистизм… Аве цезарь, надо же!

Повезло, что по ее душу явилась бабка неграмотная, а не Сонечка. Та бы, как и Панкратов, распознала фразу.

– Как думаете, отстанет от меня Зоя? Не хотелось бы на нее заявление писать.

– Уверен, что отстанет. Но все же я за ней присмотрю. И за вами. А вы все же дверь на ночь запирайте.

Она встала, чтобы сделать это, и услышала оклик Панкратова:

– Не хотите ко мне завтра на чай прийти?

Надо же, дождалась!

– Из самовара… С вареньем из крыжовника.

– У меня лучше предложение: давайте устроим чаепитие для всей деревни, как раньше, во времена нашего детства. Столы поставим на улице. Ваш самовар. И посидим по-соседски.

– Меня кое-кто тут не любит, – с сомнением произнес Панкратов. – Да и вас.

– Они просто нас не знают.

– Хорошо, уговорили! Спокойной ночи…

Стася пожелала ему того же и, заперев дверь, отправилась на кухню, чтобы поставить тесто для пирогов к завтрашнему чаепитию. Головную боль как рукой сняло.

Эпилог

Садово-огородный сезон прошел на отлично. Чаепития стали традицией. Каждую субботу и аборигены, и дачники собирались за общим столом. Алена помирилась со Станиславой, Афиногения с Панкратовым, а Сонечка встретила-таки своего суженого. Он оказался совсем не таким, какого ей напророчила гадалка: молодым, шумным кровельщиком с загорелой лысиной.

Маша бабушкин дом не продала. Сначала не могла покупателей найти, потом расхотела от него избавляться. К тому же она помирилась с мужем и осенью приезжала в Жмуринку с ним на машине.

Николай Гаврилович некоторое время продолжал ее смущать своими томными взглядами, но потом она к ним привыкла и перестала обращать внимание. В конце августа он съехал с дачи, оставив свой самовар на Станиславу.

Баба Зоя некоторое время косилась на нее. И крестилась всякий раз, когда та повышала голос или делала резкие движения. Но как-то после наливочки Афиногении бабы толпой отправились к проклятому месту, и каждая на нем вокруг своей оси крутанулась. Все остались живы. Никто не изменился. Только с головы Станиславы опять кепка с париком съехала, обнажив седую челку.

Перед началом осени она съездила в город, сняла все свои сбережения и купила старый милицейский «УАЗ». На нем она намеревалась в дождливые дни или морозы, когда не ходит автобус, возить Васятку и деток из соседних деревень в школу, а бабенок продуктами снабжать и свежей прессой. По Панкратову она сохнуть перестала. Впрочем, как и остальные. В Жмуринке купил дом отставной военный, красивый, здоровенный. В него влюбились все, даже баба Зоя.

Наталья Александрова

Ведьмин корешок

Муж остановил машину и открыл Оле дверцу.

– Только недолго, а то не успеем доехать к обеду!

Сам он уткнулся в последний номер «Коммерческого вестника» и забыл обо всем.

Оля сделала шаг в сторону и огляделась. Здесь, почти у самого выезда из города, на маленькой площади сидели старушки и торговали разным. Вот подзимние ягоды клюквы, они еще вкуснее, чем осенью – не такие кислые. Вот забавные весенние грибы – называются сморчки, потому что все сморщенные, как мятая кожа.