Дагестанская сага. Книга I

Малика свою последнюю ночь в родительском доме почти не спала. Её обуревали самые противоречивые чувства, главным из которых было вполне понятное волнение. Она расставалась с девичеством и вступала в новую жизнь. Что ждёт её в этой жизни? Мысли роились и кружились, словно падающие с дерева листочки, но мало-помалу усталость взяла своё, и постепенно девушка погрузилась в приятную дрёму, навевающую ей чувство покоя и надёжности. Надёжность имела лицо Юсупа.

Глава 10

Свадебные столы, длинными рядами расставленные во дворе и в саду, вместили в себя всех друзей, родственников и соседей и ломились от яств, над которыми два дня и две ночи вдохновенно трудилась знаменитая как своими кулинарными изысками, так и своим резким язычком повариха Сакинат, которую все звали просто Саку.

– Пашёл, чё-ё-ё-рт! – говорила она забредшему на кухню в поисках лишней бутылочки захмелевшему гостю, и тот поспешно ретировался обратно во двор, где под звуки зурны и барабана гости лихо отплясывали любимую всеми лезгинку.

Тамада, почтенный доктор Мамаев, степенно восседал во главе стола и зорко поглядывал по сторонам, чтобы не упустить из виду малейшего нарушения свадебного этикета, в то время как есаулы, Абдурахман и Халил, неторопливо прохаживались меж столов, держа в руках по пруту и время от времени огревая, по традиции, ими спины гостей, если те вяло хлопали, или уклонялись от танца, или громко разговаривали, заглушая очередной тост.

– Зимиз! – взмахивая прутом, восклицал то и дело Абдурахман, чьё прозвище «Зимиз», то есть «муха», прочно закрепилось за ним среди земляков. Приказание «зимиз» означало в его устах, что гости во время речи тамады или любого другого тостующего должны соблюдать такую тишину, при которой был бы слышен даже полёт мухи.

Гости, чьи спины уже успели соприкоснуться с прутом есаула, морщились недовольно и обиженно, но традиция есть традиция, и оставалось лишь подчиняться ей.

Из круга танцующих выплыла Саният, белолицая соседка-губденка, и, подойдя к Ансару, вручила ему цветок, означавший приглашение на танец. Ансар отошёл от мужчин и проследовал за нею на площадку, где, пройдя в танце несколько кругов, вызвал, в свою очередь, на площадку жену.

Уже много лет не танцевавшая, Айша не смогла отказать мужу и неуверенно вышла в круг. Под громкое хлопанье гостей Ансар и Айша, впервые в своей жизни танцевавшие вместе, закружились, подчиняясь барабанному ритму. Они по-прежнему были красивой парой, и невольно гости, залюбовавшись обоими, принялись хлопать ещё сильнее.

Разгорячённый танцем, Ансар, отпуская жену, успел шепнуть ей на ухо:

– У нас с тобою не было свадьбы, так что, считай, это и наша свадебная лезгинка!

Улыбнувшись мужу, Айша вернулась к гостям.

– Удивительные люди эти Ахмедовы! – повернувшись к соседкам, сказала толстушка Аминат. – Что бы с ними ни случилось, всё равно не гнутся!

– Это потому, что сердце у них большое и людям помогают! – с достоинством ответила Рабият. – Когда умер мой Гимбат и я осталась одна с двумя детьми, никто меня так не поддержал, как Ансар с Айшей, дай им Бог здоровья! И я, хоть с тех пор на свадьбы не хожу, к ним не прийти не могла!

– Да-а, и мне они помогли, когда у меня на базаре вытащили из кармана кошелёк с деньгами! – подхватила Умужат.

– Столько продуктов тогда дали! И мясо, и масло топлёное, и картошку… Пока жива, никогда не забуду!

– Вы только посмотрите, какая же красавица наша невеста! Дай Аллах, чтобы муж оценил её по достоинству!

– Оценит, конечно, оценит! Вон как смотрит на неё, весь расплылся в улыбке!

– Интересно, он у них будет жить или как?

– Да нет, вроде есть у него квартира в Махачкале, от родителей осталась. Увезёт нашу девочку, и поминай, как звали!

– Да-а, жалко, что уезжает, к кому теперь бегать будем за помощью врачебной?

Малика и в самом деле была чудо как хороша в ослепительно-белом платье и белом шифоновом шарфе, наброшенном на голову и ярко контрастировавшем с её чёрными волосами, уложенными сейчас в высокую красивую причёску, над которой всё утро вдохновенно трудился Боря Абрамов, местный дамский парикмахер, он же их сосед по улице.

Юсуп никак не мог заставить себя отвести взгляд от своей невесты, и счастливая улыбка действительно не сходила с его лица.

«Неужели это не сон?» – подумал он, незаметно щипнув себя за левую ладонь. Охваченный пылким чувством, он наклонился к Малике и сказал:

– Любимая! Я всё сделаю, чтобы ты была счастлива со мной!

Малика подняла на него глаза, и, когда взгляды их встретились, она почувствовала, как всю её охватывает горячая волна счастья от ощущения близости этого человека, посланного ей Небом.

Звуки свадебной лезгинки вперемешку с восклицаниями разгорячённых гостей выплеснулись на улицу и ворвались в низкое, почти нависающее над землёй оконце расположенного неподалёку покосившегося домика, куда никто из соседей никогда не заходил и хозяин которого, желчный и неопрятный старик, сидел сейчас на своей несвежей, неприбранной кровати и вслушивался в долетавшие сюда звуки музыки.