Дай мне силы подняться (ЛП)

Почувствовав довольно запретную тему, она просто сказала Джинни, чтобы та позвала Гарри, и, если нужно, Драко, чтобы она могла им рассказать, что произошло.

Вскоре Джинни, Драко и Гарри сидели на жестких больничных стульях и смотрели на Лаванду, которая рассказывала им, что произошло…

***

— Кто-нибудь, помогите мне! — закричал мужчина в черном, вбегая в приемную больницы Св. Джеймса в Челси. Он нес на руках худую девушку с длинными светлыми волосами, она была тощей до ужаса. — Я нашел её лежащей на дороге, ей нужна помощь!

Доктор и медсестры бросились к ним с каталкой и капельницей.

— Сэр, мне придется попросить, чтобы вы отпустили её. Дальше мы справимся сами, — сказал доктор, спокойно перекладывая девушку на каталку и приложив стетоскоп к груди, медсестры подключили её к кардиомонитору и капельнице. Внезапно раздался громкий сигнал с монитора и линия, которая была зубчатой до сих пор, выровнялась.

— Остановка сердца! Кто-нибудь, дефибриллятор!

— Заряд сто, ясно!

Тело блондинки задрожало от шока, прошедшего сквозь неё.

— Заряд двести! Давай!

И вдруг писк превратился в нормальный ритм, неровные линии вернулись на экран.

— Её сердце остановилось из-за того, что организму не хватает еды. Эта девушка едва не умерла от анорексии.

========== Глава 24. Похожие ==========

Гермиона проснулась в холодном поту, её рот раскрылся в безмолвном крике. Вокруг было темно и тихо. Драко держал её руку, сидя в кресле рядом с ней, и спал, а Скорпиус свернулся калачиком у неё под боком. Он подпирал её своим мягким подгузником и ласково посасывал свой большой палец во сне. Она поудобнее устроилась на подушке и попыталась закрыть глаза, потрясенная своим кошмаром.

Ей снился Рон. Темно, сыро и холодно… так холодно…

Она медленно поднялась с кровати, поправила покрывало, подошла к двери своей комнаты и распахнула её, в последний раз взглянув на Драко и Скорпиуса, прежде чем выйти.

Она не слишком жестока с ними? Разве Драко не заслуживает кого-то здоровее, а Скорпиус не заслуживает того, кого не преследовали бы кошмары? Может быть, это неправильно с её стороны, так нуждаться в них… Она любила Скорпиуса и, возможно, была немного влюблена в Драко, но она была больна. Потрепана и сломлена. Как будто что-то ломали много-много раз и столько же раз склеивали снова. Её выдают шрамы. Драко не сможет заботиться о ней так же, как о Скорпиусе. Она бездумно бродила по коридору, смотря в пол. Было темно, и крошечные острые лучики света светили сквозь закрытые двери палат. Она была полна решимости стать лучше, она была полна решимости перевернуть страницу, где в её жизни был Рон, она была полна решимости заслужить Драко, и она была полна решимости стать лучше для Скорпиуса…

Когда она повернула за угол, её внимание привлек шаркающий звук, и Гермиона, испугавшись, бросилась обратно в свою палату.

Астория Гринграсс выползла из тени в коридор, следуя за Гермионой, скрытно вернувшейся в свою комнату; они выгнали её из маггловской больницы, потому что она больше не могла позволить себе оплатить лечение.

Она пришла сюда, чтобы украсть необходимые для лечения зелья, но затем увидела Гермиону и решила проследить за ней. Астория увидела, как густая каштановая шевелюра исчезла в маленькой палате в конце коридора, и последовала за ней. Немного подождав, она толкнула дверь и молча заглянула в комнату.

Скорпиус проснулся, и Грейнджер укачивала его. Даже отсюда, где она стояла, Астория могла разглядеть любовь, освещающую лицо Гермионы, когда она держала маленького мальчика, и глазки Скорпиуса, которые смотрели на неё с таким миром и довольством.

Астория почувствовала что-то тяжелое в груди, слёзы выступили на глазах. Возможно, у неё никогда больше не будет сына, но она была счастлива видеть кого-то, кто любил её ребёнка как своего собственного. Это было так душевно… Эта любовь и так очень мимолетна. Словно трепет крыльев бабочки, легкий и теплый… Он разрывал её сердце, она чувствовала такое горько-сладкое счастье, глядя на них. Горькое, потому что однажды она хотела так же держать своего ребёнка, и жестокое, потому что она знала, что никогда не будет достойной матерью для своего маленького мальчика… Астория не могла больше это выносить, и собиралась закрыть дверь, как вдруг Грейнджер подняла глаза.

Сначала на её лице отразился шок, а затем страх, но постепенно Гермиона поняла, что Астория им не угроза.

Астория выглядела опустошенной, когда смотрела на своего сына. Гермиона почувствовала, как жалость и понимание к девушке овладели ей. Она подошла к двери, и Астория отступила. Гермиона вышла из комнаты и закрыла дверь, всё ещё держа Скорпиуса в руках. Выражение лица Астории не изменилось: её глаза жадно пожирали сына, как будто она изголодалась по любви.