Дай мне силы подняться (ЛП)

Гарри услышал, как жена вышла из комнаты, и направилась в спальню сына. Ему было невыносимо слушать ту ложь, которую она придумает для маленького мальчика. Поэтому он просто подошел к окну и стал рассматривать магловскую улицу.

Люди шли, не обращая внимания ни на что, яркие огни и громкие звуки теперь падали на пустые уши и слепые глаза. Гарри всегда терялся в местах и лицах, чтобы попытаться забыть свои проблемы, но это не помогло, не сегодня. Он выглядел таким отдалённым и отстранённым, не обращая внимания на свое внутреннее смятение. Это было проклятие его детства. Он был Гарри Поттером, он не мог убежать и спрятаться, независимо от того, сколько кошмаров преследовало его, или какие тени угрожали поглотить его. Он должен был быть сильным, храбрым, честным. Бремя того, что люди хотят видеть только хорошее в тебе, добралось до него, и тогда он проклял своё несчастное рождение.

Он провел первые несколько лет своей жизни, застряв в нелюбимой, холодной тюрьме, и теперь, наконец… когда у него появился шанс на счастье и нормальную жизнь, Джинни собралась всё это разрушить. И вот снова возвращается жизнь, которая не принесет ему радости.

Гермиона и Драко находились в Св. Мунго, оба в критическом состоянии, оба на грани смерти. Он не мог даже представить, как тяжело сейчас маленькому Скорпиусу, не понимающему, что сейчас происходит.

Спустя несколько минут он услышал тихий стук в дверь, и открыв её, увидел несчастного Джеймса в мятой желтой пижаме.

— Папа, мама ушла, — печально сказал он. Его карие глаза были полны слез, когда он смотрел на отца через свои круглые очки. — Можно я сегодня посплю с тобой? Мы составим друг другу компанию, — с надеждой предложил мальчик.

Гарри почувствовал, как сжалось его сердце, и мысленно проклял Джинни за то, что она сделала.

— Конечно, малыш, заходи. Сегодня мы сможем поспать вдвоем, — мягко сказал Гарри, подняв сына, и положив его на кровать.

— Можешь рассказать мне историю? Например, как вы с мамой поженились, — попросил Джеймс.

Гарри почувствовал, как боль в груди стала сильнее, словно горячая кочерга пронзила его сердце. Не сегодня, он не может вспоминать о том дне.

— Не сегодня, сынок. Уже поздно. А как насчет того, чтобы послушать музыку, которая поможет тебе уснуть?

Мальчик кивнул головой, понимая, что отец не хочет говорить о маме. Но он утешал себя мыслями, что мамочка и папа не разлюбили друг друга. Он знал, что мама вернётся, ведь она любит его и папу…

***

Гарри сидел в темной спальне, покачивая сына, чтобы он уснул, и слушал голоса Нины Симон и Эллы Фицджеральд. Он никогда не думал, что это случится… что Джинни разлюбит его. Они должны были быть вместе и навсегда. Как в сказках…

Но сейчас, все, что он чувствовал, так это ошеломляющую боль. У него было что-то настолько ценное… пока это не отняли без предупреждения. И он остался здесь один, блуждающий в темноте.

Жестокая ирония жизни.

Теперь от него осталась только оболочка. Джинни забрала вместе с собой его сердце, душу и способность любить.

Бывает — заглотила боль

Всё бытие до дна,

Но бездну спрячет под собой,

Чтоб память перешла.

Так в оторопи человек

Легко проходит там,

Где зрячему дороги нет,

И упокой костям.

========== Глава 44. Первые слова ==========

Скорпиус не мог усидеть на месте, весь день Нарцисса пыталась отвлечь его, но ничего не помогало. Он никогда не оставался без Драко так долго.

Нарцисса устала. Последние несколько ночей маленький мальчик устраивал истерики, все из которых приводили к вечной бессоннице.

Она была обеспокоена, истощена и разбита, и она не просто волновалась. Она была в ужасе. Гарри рассказал ей, что случилось с Драко, и Нарцисса была уверена, что он поправится, но Гермиона… Она может остаться в коме на всю оставшуюся жизнь.

Скорпиус скривил лицо, а Нарцисса приготовилась к ещё одной его истерике, но он промолчал.

Сосредоточенно посмотрев на бабушку, он, наконец, выпалил:

— Мама, папа? — немного шепотом, грустно.

В любой другой день это заставило бы Нарциссу прыгать от радости, потому что Скорпиус наконец-то сделал успехи в логопедии, но сегодня это разбило её сердце.

— Мама и папа лежат в больнице, мальчик мой. Они скоро вернутся, — сказала Нарцисса, морщась от лжи, которая слетает с ее губ.

Малыш нахмурился, заставив Нарциссу перевести дыхание, потому что он выглядел точно так же, как его отец в детстве. Она знала, что Скорпиус не понял, что она сказала, но по тону он знал, что это что-то не очень хорошее.

— Мама, Папа? — уже более настойчиво сказал Скорпиус. Он подполз ближе к бабушке и потянул её за юбку.

— Нет, детка, твоих мамы и папы здесь нет… — снова ответила Нарцисса, мучительно наблюдая, как глаза её внука наполняются слезами.

Мальчик сердито завизжал, заколотив по полу своими маленькими кулачками. Слезы разочарования вырвались из глаз Нарциссы, когда она безуспешно попыталась его успокоить. Но Скорпиус был безутешен. Он всхлипывал, пока его маленькое личико не покраснело. И дышал он рвано, прерываясь, чтобы снова икнуть.