Дай сердцу волю…

– Не хочется вас разочаровывать, миледи… Но я был плохим учеником. Мне по душе больше физические упражнения, чем наука. Математике, письму и географии я предпочитал скачки, стрельбу, фехтование и плавание. Но я хорошо ознакомлен с дворцовым этикетом, обязанностями различных должностных лиц, преимущественными правами и льготами, порядком повышения по службе, присвоения очередного титула или награды, церемониалом чествований и военных триумфов, встрече иностранных гостей и торжественного приветствования придворных. Эти знания в меня вбили в буквальном смысле – при помощи порки.

– Да вам цены нет! – не удержалась от лёгкой иронии виолка. – Как раз такого искусника на Осэме и не хватало.

Глава вторая

Элиот не долго думала, какую должность предложить Сэбастину. Дворецкий – как раз для такого знатока этикета, как он. И хотя Осэм не Звезда Юга или Оллин, а замок наместника не королевский дворец, пусть и у неё будет личный дворецкий. Чем она хуже старухи Ретроды, оллинской королевы?

По примеру Санхара, виолка потребовала с Сэбастина клятву. Но клятву не обычную – служению правителю, а клятву личную – служению господину. На удивление, мужчина, без огорчения, неприятия, долгого раздумья или колебания, согласился дать клятву на верность. Теперь он был привязан к Элиот, и обязан следовать за ней, куда бы ни забросила её судьба.

Сэбастин старательно взялся за выполнение своих обязанностей: вымуштровал прислугу, ввёл форму одежды, вид и детали которой придумал сам, разделил слуг по категориям, написал свод правил, строго следил за порядком в доме и замковом хозяйстве, поменял повара и некоторых слуг. Так как дворецкий был выше по должности и по положению, мажордом подчинялся ему. Старому служаке не понравилось такое положение. Он был ставленником Санхара и служил ему с молодых лет. Элиот, до того не вмешивавшаяся в дела нового дворецкого, тут настояла, чтобы мажордома не трогали и оставили ему его обязанности. Сэбастин, как обычно, невозмутимо и вежливо склонил голову, соглашаясь.

Покончив с реорганизацией, дворецкий приступил к госпоже. Он настоял, чтобы она научилась подобающе вести себя за столом, пила правильное вино и вкушала только свежую пищу. Организовал по-новому рабочий день, пересмотрел список посетителей. Тех просителей, вопросы которых могли решиться на местах, отправил к соответствующим чиновникам. Оставил только важные государственные дела. У Элиот появилось больше личного времени, которое она с удовольствием проводила в компании нового слуги или в тренировочном зале, так как в последнее время совсем забросила упражнения.

Когда виолка в первый раз пригласила Сэбастина составить ей компанию в фехтовании, дворецкий безмерно удивился. Затем сдержанно поинтересовался:

– Миледи забавляется поединками?

– Да… Забавляюсь, – скрывая улыбку, ответила девушка. – Вдруг в жизни пригодится?

Элиот прошла в Фехтовальный зал – продолговатую комнату, уставленную высокими зеркалами и увешанную всевозможным оружием: мечами, топорами, пиками, алебардами и иными, знакомыми и незнакомыми, приспособлениями для нападения и обороны, свезёнными Санхаром со всего света. Взяв два тренировочных меча с затупленными лезвиями, протянула один дворецкому:

– Покажи своё мастерство.

– Слушаюсь, миледи, – склонил голову мужчина, скрывая улыбку.

Элиот взмахнула клинком несколько раз, разрабатывая кисть и проверяя вес и балансировку оружия. Затем встала в позицию и кивнула:

– Начнём!

Сэбастин сразу же, без предупреждения, ринулся в атаку. Но, словно наткнулся на стену, встретив уверенную глухую оборону. Некоторое время виолка сдерживала атаку, отбивая все выпады и наслаждаясь сменой эмоций, отражавшихся на, всегда бесстрастном, лице мужчины. Сначала это было скрытое превосходство, затем удивление, переходящее в изумление, а потом откровенное восхищение. Отступив и опустив оружие, он воскликнул:

– Кто вы, миледи?

– Виолка, – рассмеялась девушка.

Опустившись на колено и низко склонив голову, дворецкий продолжил:

– Простите мою дерзость! Я, по глупости своей, считал вас нежной аристократкой, забавы ради берущей в руки смертоносное орудие. Как я был глуп и самонадеян!

– Вас ввела в заблуждение моя одежда, – Элиот распахнула халат, и мягкий шёлк скользнул к её ногам. Под роскошным нарядом скрывалось другое облачение: узкий короткий лиф и лёгкие шаровары. Такое одеяние, обычно, носили алмостские наложницы. Но Элиот костюм понравился за лёгкость и раскованность. Он не стеснял движений, что в поединке немаловажно.

Взгляд мужчины буквально прикипел к полуобнажённому телу госпожи, и Бессмертная впервые уловила в его душе нечто, кроме обычного почтения и послушания.

– Продолжим? Прошу вас, не сдерживайтесь. Иначе я вас накажу! – пообещала Элиот, и теперь сама перешла в атаку.