Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 1 (СИ)

Сил и настроения торчать в этом зале никакого не было. Мне приходилось с улыбочкой выслушивать поздравления людей, которые совсем недавно желали мне проигрыша. Кроме того, как назло, я не видел ни одного слугу с подносом еды, а есть хотелось смертельно.

Наконец-то, меня вроде бы оставили в покое. Пользуясь случаем, я решил сгонзать на кухню. Но на полпути мне преградил дорогу Томаш. Судя по его недовольной роже, преградил всерьез и надолго так его растак.

– А ты все-таки гад, Эрик! – начал он, гневно поблескивая глазками.

– Хоть кто-то здесь не изображает радость от моей победы, – усмехнулся я, с тоской и надеждой поглядывая ему за спину на выход.

Томаш был явно вне себя от ярости, аж побелевшая нижняя губа оттопырилась. Неужели узнал, что я немного позаигрывал с его прелестной сестричкой?

– Да, чтоб ты сдох, Эрик! – взвыл Томаш.

Нет, Стелла не стала бы говорить брату. Не столько из доброго отношения ко мне, хотя и этого я не исключал, сколько застеснялась бы, ведь она ответила на мои ласки, да еще и так охотно. Скорее всего у Томаша ко мне было что-то другое.

– И тебе не хворать, Томаш, – усмехнулся я.

– Теперь я точно знаю, что Роджер говорил про тебя правду!

Настроение на перепалку у меня не было. И разгадывать шарады тоже. В животе нехило так урчало и меня больше заботило высматривание слуги с подносом, чем перепалка с этим истероидным придурком.

– Какую именно? – теряя терпения, спросил я. – Слушай я устал, как собака. Чего тебе надо, Томаш?

– Как можно скорее доказать всем, какой ты мерзавец! – сжав кулаки выдохнул парень, его лицо пошло красными пятнами. – И как только я это докажу, Роджеру не придется служить вашему прогнившему дому!

– В добрый путь! – спаясничал я.

В зал вошел слуга с подносом, а на подносе салатики. Я было рванул туда к вожделенной еде, но путь мне все еще преграждал Томаш, к которому к тому же присоединились его отец и дядя – такие же статные подтянутые блондинчики, как и Томаш.

Они переглянулись. Томаш им кивнул, словно дал отмашку. Герцог Крайкос кивнул ему в ответ, словно принял сигнал и возвысил голос, обратившись к публике.

– Дамы и господа! Прошу минуточку вашего внимания! Все вы знаете, что у моего сына с его светлостью Эриком вышел спор из-за меча избранного. Этот спор должен разрешить поединок между ними. Дом Гербертов взял отсрочку в три месяца. Однако дом Крайкосов считает эту отсрочку вздором! Мы знаем, что согласно Правде Триликого отсрочка может быть сокращена до одного месяца, если лорды и герцоги большинством голосов поддержат такую волю одной из сторон. Поэтому обращаемся к вам с просьбой о поддержке перенести поединок.

Толпа растеряно затихла. Дядя Томаша тоже внес свою лепту.

– Хочу обратить внимание многоуважаемых лордов и герцогов на то, что тогда поединок состоится через пять дней. Нам, господа, не придется разъезжаться, а потом опять собираться сюда с разных концов света. Более удобного времени нет.

– Что скажешь Герберт? – хрипло спросил пожилой герцог, нарушая устоявшуюся тишину, как я понял, глава дома Кларенсов.

Отец был бледен. Он кивнул и громко произнес.

– Мой сын был оправдан судом Триликого. Значит, меч принадлежит ему по праву. Я надеялся, что юный герцог Томаш за три месяца немного остудит свой пыл и отзовет свой вызов, но видимо зря. Мой сын тоже, увы, рвется в бой. Если горячие головы так желают биться, а время и обстоятельства, действительно, совпадают для всех нас удобно. Значит, так тому и быть, поединок состоится через пять дней.

Знать одобрительно зашумела. Я выхватил из толпы испуганное личико Стеллы, девушка закрыла лицо руками и выбежала из залы. Зато рядом стоящая дочь Ганса, хищно ухмылялась во весь рот, явно довольная исходом дела.

Удивительно, что отец даже не стал в этот раз пытаться меня отмазать, видимо, я ему так надоел, что он уже махнул на все рукой. Хотя, честности ради, отмазывать здесь и сейчас меня было явно не комильфо. Крайкосы подгадали наиболее удачный момент для своей интриги и хорошо подготовились.

– Из огня да в полымя, – пробормотал Фил.

Друг незаметно очутился рядом, а Крайкосы наоборот отползли в другой конец зала.

– А, где наше не пропадало, – махнул я рукой, схватив у него с подноса аппетитный бутер.

Я с удовольствием запихнул в себя бутерброд и схватил другой.

– Ты умрешь от обжорства, – заметил Фил.

– Не худшая смерть, – усмехнулся я.

Я стал думать, что сия перестановка сил значит? А значило это то, что через пять дней опять предстоит начистить кому-то рожу. Ну что ж, все, что ни делается – к лучшему. Исход дел, в целом, меня устраивал. Этот чертов поединок все эти дни висел надо мной как гильотина.

Но попотеть придется. Томаш был куда более серьезным противником, чем Роджер. Интересно все-таки, что Роджер ему наговорил, что Томаш на меня, как бык на красную тряпку, прыгает.