Дайте мне обезьяну

Для начала от Григорьева требовалась анаграмма Ф. И. О. кандидатки – лидера блока, причем текст анаграммы должен был содержать что-то вроде пророчества с намеком на судьбу, счастье, надежду, спасение и – главное! – свадьбу. Дело в том, что по сюжету главный герой романа, молодой писатель Тетюрин, неофит-политтехнолог, следуя неумолимой логике обстоятельств, отчасти им самим созданных, должен был в финале романа – и совершенно неожиданно для себя – вынужденно жениться на этой женщине зрелых лет, своей клиентке (то есть в некотором смысле стать жертвой «рекламной свадьбы»). Моя задача – с максимально возможной убедительностью обосновать заведомо абсурдный сюжетный ход. Задача Григорьева – создать анаграмму с неявным (для читателя) предсказанием судьбы персонажа, отвечающую исходным требованиям. Идеально было бы наличие в анаграмме слова «невеста». Для облегчения задачи имя героини я предложил Григорьеву выбрать самому.

Геннадий Анатольевич активно взялся за дело.

«К невесте лучше всего подойдет Анастасия», – сказал он. И исчез на несколько дней.

Запись от 18 августа:

…Я говорю: «Ты не тяни, анаграммируй моих персонажей, пора тебе входить в роман на правах героя». Ему эта идея нравится…

Эти дни что-то кружится голова время от времени, и вообще – ощущение какой-то «неправильности».

Прошла эйфория от «Обезьяны» (очередная волна), и вот вижу: не то.

В моем архиве есть бумажка, подписанная Григорьевым и датированная 25 августа 1998. Заглавие – «Именное анаграммирование героини романа С. Носова». Далее следует предлагаемое имя МАРИЯ АНДРЕЕВНА ЖУКОВСКАЯ и две анаграммы: первая – МРАК УЖАСА! НЕВИННАЯ ДЕВА! РОК!!! и вторая – НЕВИННАЯ ДЕВА САМА… КУРАЖ! РОК!

Признаться, я рассчитывал на другое. С такими анаграммами никакие элекции не выиграть. И где же «невеста»? Не то, не то.

– Ты же Анастасию хотел!

На следующий день Григорьев принес бумажку с Анастасией. Анаграмма была что надо: А НОВАЯ НЕВЕСТА ОНА СПАСЕТ И НАС. Этому соответствовало АНАСТАСИЯ СТЕПАНОВНА ОСЕНЕВА.

Другое дело!

Фамилия мне показалась несколько искусственной, и я ради нейтральности чуть изменил: была Осенева, стала Несоева (тоже казалась искусственной, но сейчас гуглю и вижу: люди с такой фамилией есть).

Доселе безымянная героиня, уже оделенная внешностью и биографией, наконец обрела имя, отчество и фамилию.

Теперь мой друг смело проникал в роман. Первое упоминание о нем я вложил в уста Косолапова, устроившего в пятой главе небольшой пикничок в городском парке: