Далекие острова. Трилогия (СИ)

   Что-то свистнуло в воздухе и один лесоруб, отправленный за лошадьми, упал на землю. Он даже не вскрикнул. Если бы я не смотрел ему вслед, то мог бы вообще не заметить нападения. Второй успел оглянуться и тоже повалился в траву. От неожиданности я даже не сразу понял, что происходит, зато старшина лесорубов оказался проворнее меня. Он тоже следил за ездовыми и заорал, как резанный. В следующее мгновение рабочих, как ветром сдуло. Они побросали оружие и инструмент, и бросились прочь из леса. Я откатился в сторону, уходя с линии огня и замер, стараясь разглядеть в кустах нападавших. Людей я так и не увидел, но по дрогнувшим веткам сумел определить, где прячется засада. Дикари затаились в густом подлеске. Убегавших лесорубов никто не преследовал. Невозможно было понять сколько в кустах прячется стрелков, но мне это было и не нужно. Я выдернул чеку и метнул гранату. Ручные бомбы я бросал не очень хорошо, но расстояние было небольшое. Осколки посекли молодые ветки и деревья, от взрыва разлетелись в разные стороны щепки и сухие листья. Кто-то в лесу страшно закричал и сразу все изменилось. Все годы, пока дикари нападали на отряды рабочих, никто и никогда не пытался бороться с ними при помощи ручных гранат. Они привыкли к сухим щелчкам револьверов, к хлестким выстрелам винтовок, знали дальность полета пули и отлично умели маскироваться, но против ослепительной вспышки, сопровождающейся оглушительным грохотом и летящими в разные стороны осколками, оказались совершенно беззащитны. Взрыв разметал засаду под холмом, а остальные дикари в ужасе бросились врассыпную. Передо мной замелькали неясные тени и я, почти не целясь, выстрелил несколько раз. Затаившиеся десантники поддержали меня огнем, захлопали двустволки.

   Возле лагеря мы нашли три тела и одного мертвеца отыскали десантники, когда пошли в лес по кровавым следам. Углубляться далеко в заросли я им не позволил. Лесорубы успели убежать довольно далеко и вернулись с большой неохотой. Я приказал собрать все тела и оружие, погрузить на телеги и отправить в лагерь. Лесорубы пробовали возражать, потому что тогда часть заготовленного леса пришлось бы оставить, но я послал их к морскому дьяволу. Сегодня Муки не получит ни трофеев, ни тел своих людей.

   Рок орал на меня так, что казалось стекла в окнах должны были лопнуть.

   - Зачем я снаряжал Вашу группу!? Зачем переодевал в штатское, - возмущался он, - если Вы просто взяли и бросили гранату! Откуда у лесорубов может быть бомба!? Скажите мне, великий стратег, откуда!

   Я молча разглядывал носки своих сапог. Собственно, никакой вины я за собой не чувствовал, но оправдываться не торопился, пусть выговориться.

   - Теперь от Вашей операции за версту разит адмиралтейством! Это же очевидно, что в группе были военные!

   Наконец он выдохся, прошел к столу и тяжело опустился в кресло.

   - Убирайтесь вон, Бур, - устало сказал он и прикрыл глаза рукой, - видеть Вас больше не хочу. Считайте себя под домашним арестом, из гостиницы ни ногой, если Муки заключит с вардами договор, клянусь, что отправлю Вас под трибунал.

   После нескольких дней, проведенных на холодной земле, я с удовольствием нежился в постели на чистом белье. Несколько раз заходил Сол. Мы говорили о всяких пустяках. Рассказывать ему о происшествии в лесу, я посчитал преждевременным. У него свои заботы, у меня свои. Рок меня не вызывал, так что я все еще считал себя под домашним арестом.

   Утром третьего дня в дверь моей комнаты постучался Зут.

   - У нас происшествие в лагере, господин супер-лейтенант.

   Я пригласил его войти и прикрыл дверь.

   Оказалось, что в наше отсутствие, группа охотников собралась пострелять оленей. Заготовка солонины и шкур, считалась важным делом и довольно прибыльным бизнесом. Компании хорошо зарабатывали, торгуя на островах мясом и редким мехом. Охотники посчитали, что после неудачного нападения на лесорубов, дикари будут долго зализывать раны, но почти сразу наткнулись на засаду. Хорошо, что они были наготове и вовремя открыли огонь и, хотя сами потеряли трех человек, смогли подстрелить двоих дикарей и притащить в лагерь пленного. Разъяренные рабочие хотели разорвать аборигена, но дежурный офицер предотвратил самосуд и посадил раненого в карцер.

   Это была хорошая новость. План, придуманный мной, начинал воплощаться уже без нашего участия. За последнюю неделю дикари уже два раза получили по зубам.

   Я быстро собрался и помчался в ставку.