Далекие острова. Трилогия (СИ)

Я кивнул и вошел в полумрак подворотни. Здесь еще сохранялась прохлада.

Двор казармы был пуст, и я подумал, что мой заместитель скорее всего проводит учебные занятия.

Штаб 8 гвардейской морины состоял из двух комнат, гостиной, которую на морской манер называли кают-компанией и кабинета командира части. Гостиная — большая комната с тремя окнами, выходящими во двор, с кожаным диваном и массивным столом, была самым уютным местом в казарме, здесь господа офицеры проводили совещания, выпивали и обедали. В углу справа, при входе, стояла маленькая плита с вытяжкой, на которой мой денщик Люм, варил кофе или грел чайник.

Чтобы попасть в кабинет, нужно было пройти кают-компанию насквозь, миновать стол и ряд стульев, и повернуть ручку, вечно закрытой, деревянной двери. В кабинете стоял сейф с личными делами офицеров и прочими документами, шкаф для одежды, канцелярский стол, пара стульев и высокие напольные часы, которые постоянно отставали. На стене висел мой трофейный карабин.

Я вошел в кают-компанию. Здесь было пусто, душно и накурено. На столе стояла хрустальная пепельница полная папиросных окурков, лежал ворох вчерашних газет и стоял пустой стакан. На диване осталась раскрытая книга, которую ночью читал дежурный офицер.

Я взял книгу в руки. Это был дешевый роман из тех, что в послевоенные годы заполонили прилавки книжных магазинов. Что-то о герое войны и ожидающей его с фронта голубоглазой красавице. Я захлопнул книгу и положил на место.

Дверь кабинета открылась и появился денщик, в руках он держал мокрую тряпку. Увидев меня, он смутился, отдал честь и вытянул руки по швам, тряпка при этом размоталась и повисла до самого пола.

— Здравия желаю, господин супер — лейтенант — моринер. Я у Вас уборку делал.

— Хорошо сделал?

— Так точно, — он заулыбался: — Может быть хотите чаю или кофе?

«Кофе» он произносил с особым шиком и получалось, что-то вроде «коофэ».

— Пригласи лейтенант-моринера Бада, и вытряхни эту пепельницу, а то вся кают-компания провоняла.

— Слушаюсь.

Денщик выбежал за дверь. Был он коротенький, толстый, суетливый и услужливый. Моринеры его не любили, за то, что Люм во все совал свой нос и на любой вопрос у него был готов ответ, причем его совершенно не смущало, что, как правило, его мнение никого не интересовало.

Я прошел в кабинет, поставил на подоконник ящик с кордом и коньяк, стащил через голову планшетку, бросил ее на стол, расстегнул китель и развалился на стуле.

Окно было открыто. Во дворе никого не было, только у ворот конюшни, изнывающий от жары и скуки часовой, переминался с ноги на ногу. Я попробовал вспомнить из какого взвода моринер, но так и не смог, кажется из второго. Дверь казармы распахнулась и по двору, придерживая шпагу, пробежал начальник штаба. Он был старше меня на два года, круглый, подвижный, с пивным животом и широким лицом. Бад воевал с первого дня войны, чем ужасно гордился. Он был из мещан, выбился в офицеры за счет бесшабашной отваги и презрения к смерти. В молодые годы Бад потерял жену, которая умерла при родах, оставив ему сына. Ребенка забрали родственники жены, которые жили в столице и удачно торговали сукном. Бад решил, что война отличная возможность расстаться с жизнью и воссоединиться с любимой женой. Он упрямо искал смерти, но не нашел. В последний год войны мы с ним побывали в нескольких переделках, подружились и прониклись друг к другу уважением. Жил он в казарме, в небольшой комнате с единственным окном во двор, столовался в части.

Хлопнула входная дверь. Бад стремительно прошел кают-компанию и вошел в кабинет. Он запыхался.

— Добрый день!

— Добрый. Садись.

Наедине мы были на ты. Он снял фуражку, положил на краешек стола, сел на стул, закинул ногу на ногу и внимательно посмотрел на меня. Глаза у него были голубые, на выкате.

— Ну, что?

Утром денщик доставил ему записку и Бад был встревожен.

— Нас ждет боевая операция.

— Ну слава великому океану, — Бад расслабился и откинулся на спинку стула:

— Операция — это хорошо.

— Это очень нехорошая операция, — я сунул ему под нос папку с документами: — мы отправляемся на «Дикий остров» искать адмирала Толя.

— А по мне хоть к морскому дьяволу, лишь бы подальше отсюда, — беззаботно ответил Бад. Он взял папку, развязал тесемки и вытащил документы: — Кто такой этот Толь?

Я рассказал ему все, что знал, и все что услышал от адмирала и капитана. Бад не перебивал и слушал очень внимательно, то и дело поглядывая на фотографии и изучая список офицеров экспедиции.

— Странно это все. Не понимаю, зачем нас посылать. Отправили бы разведывательное судно, — Бад положил папку на стол, достал из кармана маленькую трубочку и кисет, набил ее табаком и раскурил. По кабинету поплыл ароматный дымок.

— Но адмиралтейству видней. У Меца голова большая, вот пусть она и болит. Доберемся до материка, найдем экспедицию и подождем смены. Проще маринованной корюшки.

Часы пробили 13.30.

Бад достал из кармана свой наградной серебряный брегет, щелкнул крышкой и сверил время.

— Отстают на 12 минут.

— Твои или штабные?

— Штабные. Скоро обед.

— Я обедал в городе, в «Якоре».