Далекий шанс

Сами круги высчитывались довольно просто, чем больше линий силы и стихий используется в заклинании, тем выше круг. К примеру, заклинание – огниво, которое я знал, использовало для построения узора всего одну нить стихии огня, поэтому оно было первого круга. Заклинание огненной стрелы требовало построения из двух нитей огня одновременно и было вторым кругом, к сожалению, самого заклинания Алевтина не знала и поведала мне только эту его особенность. А вот малое ночное зрение требовало уже две нити и разные стихии, поэтому считалось уже третьим кругом. Количество стихий минус одну прибавлялось к количеству нитей силы, необходимых для построения заклинания, в определении круга. Поэтому самое простое заклинание, построенное из всех стихий, было бы пятнадцатого круга, но такое мастерство никому не было доступно. Конечно, заклинания отличались ещё и сложностью узора, но проблемы с его построением нивелировались тренировками, поэтому в степени заклинаний данный момент решено было не учитывать.

Особняком стояла ментальная магия. Эта школа разительно отличалась от остальных. В первую очередь тем, что по сути не имела никаких заклинаний. Степени мастерства в ней определялись только способностями к концентрации и силой воли. Ментальная магия, как и другие школы, требовала определённой предрасположенности, и стать ментальным магом мог далеко не любой разумный. К сожалению, ни о каких приёмах ментальной магии Алевтина поведать мне не могла, так как совсем не разбиралась в ней. Все, что я понял из её сбивчивых рассказов, так это то, что способности магов данной школы очень близки к тем, которыми обладали псионы у меня на родине.

Мои занятия магией часто прерывались походами на охоту, Никон, видя с каким рвением я начал постигать науку Алевтины, видимо, немного приревновал, поэтому решил сделать из меня настоящего охотника. Получалось у него, мягко говоря, слабо. Мне совершенно не хотелось прерывать свои занятия по концентрации походами куда-либо.

– Ты пойми, Максимка, охота это очень полезное умение, которое не раз ещё пригодится тебе в этой жизни, – увещевал он меня.

Далеко не сразу, но ему всё-таки удалось втянуть меня в своё любимое занятие, и со временем я стал сам пробовать охотиться, а не только быть мальчиком на побегушках, как было ранее.

Самое сложное было для меня научиться обращаться с луком. Я просто не чувствовал его в руках, и если на небольшие расстояния, по прямой, я ещё попадал один раз из десяти, то навесом я просто не мог сориентироваться с усилием, необходимым, чтобы попасть по намеченной цели. Но несмотря ни на что, Никон не оставлял надежды обучить меня более-менее сносно стрелять и исправно, раз за разом, повторял все необходимые нюансы, которые мне нужно было знать.

– Да откуда ты такой взялся? Неумеха! – возмущался Никон – Неужто ты из благородных? Простым вещам не обучен, а руки нежные, как у бабы, ни меча, ни лопаты не знавшие.

Я же только пожимал плечами на такие высказывания, поддерживая свою легенду с потерей памяти.

Так и потянулись мои дни в деревне. Ранним утром я уходил с Никоном охотиться, с обеда до вечера помогал Алевтине, а все свободное время я тратил на упражнения в магии. У меня начало получаться более-менее свободно управлять двумя нитями силы. К сожалению, три нити, или две, но разных стихий, даваться мне категорически отказывались.

Уроки Никона тоже начинали давать плоды. Я начал сносно читать следы, знать особенности и повадки всех животных в лесу. Никон поначалу все возмущался моей необразованности, когда, увидев новую зверушку, я начинал расспрашивать его о ней.

С каждым днём я с всё с большей грустью понимал, что я смог взять от этой деревеньки всё, что мог. Алевтина обучила меня всему, что знала, и из магии, и из знахарства. Охотиться, как Никон, я, конечно, не мог, но умение дело практики и времени. И, несмотря на то что я полюбил этих людей, мне придётся с ними расстаться. Магия давала мне определённый шанс понять, как я сюда попал, и вернуться тем же путём домой. А обучиться магии я мог только в столичной академии магии.

Когда я расспрашивал об академии, было видно, что Алевтина с неохотой рассказывает о ней, видимо понимая, что уже не за горами тот миг, когда я их покину.

Приём в интересующее меня учебное заведение начинался только с двадцати лет. До этого одарённых обучали либо в семьях, в благородных родах подавляющее большинство было магами и обучали своих отпрысков сами, либо в специальных школах, куда набирали одарённых детей со всего королевства. Конкурс в академию был довольно серьёзный, и далеко не каждому выпадала счастливая возможность продолжить своё обучение магии в этом заведении. Для поступления был необходим минимум ранг подмастерья. Который, помимо присваиваемого окончившим школу, мог выдать любой магистр, который работал в администрации любого крупного города. Сделано это было для таких самоучек, как я, или обучавшихся на дому.