Читаем Далеко от Москвы полностью

Далеко от Москвы

Василий Николаевич Ажаев , Марк Михайлович Вевиоровский

– Лео … Лео!!!

– Диана!

Свиридов вышел на крыльцо, обошел машину, вытащил через заднюю дверь набитую хозяйственную сумку, оглядел заснеженный лес. Постояв еще немного он вошел в дом.

Внизу, у лестницы, валялась драная беличья шубейка и шерстяной платок, в которых приехала Диана, а влажные следы вели вверх по лестнице.

Свиридов поднялся наверх – в гостиной на полу около дивана сидели Худобин и Диана. Они сидели, сцепив руки и сдвинув головы, прислонившись к подушкам дивана.

– Здесь кое-что из одежды для Дианы, – сказал Свиридов, ставя сумку.

– Анатолий Иванович … Дорогой вы мой …

– Я уехал. Всего вам доброго.

– Вы великодушный и добрый человек, полковник, – Диана подняла заплаканное лицо. – Да наградит вас господь бог и хранит вас от всех напастей!

– Аминь! – улыбнулся Свиридов.

ОН ГНАЛ МАШИНУ

Он гнал машину по пустым дорогам и только выехав к зданиям приуменьшил скорость.

– Что случилось, Толя? – встревоженно встала навстречу ему Тоня.

– Нет, все в порядке. Просто я сделал доброе дело и мне почему-то грустно. А вдруг, оно совсем не доброе?

– Ты … Они встретились, да? Не думай и не переживай – чем бы это не кончилось, это прекрасно! Когда можно будет навестить их? Мне же не терпится посмотреть на даму Левушкиного сердца! Да и на их разведчицу – все же, мы в известном смысле – коллеги …

– Папа, как здорово, что ты дома! – Гриша очень обрадовался. – А дядя Лева не пришел сегодня заниматься – говорят, ты его куда-то послал?

– Да, Гриша, его не будет некоторое время.

– Ура! Хоть чуть-чуть повезло маленькому человеку!

– Гриша, ты лентяй!

– Тонечка, я не лентяй, а нормальный прогульщик, как говорит мэтр Эткин! Он ругал меня сегодня минут пять, а потом сказал, что я большой молодец и нормальный прогульщик.

СТОРНАС ПРИЕХАЛ ВМЕСТЕ С ЕФРЕМОВЫМ

Свиридов успел разобрать дела и рассортировать с помощью Суковициной папки с документами. Генерал Сторнас приехал вместе с генералом Ефремовым.

Отпустив майора Волосенко генерал посмотрел на часы.

– Свиридов, прикажи принести какой-нибудь еды сюда. Жалко времени на обед, пожуем за работой.

Свиридов отослал Галину и начал рассказывать, доставая папки и передавая генералу документы. Чем дальше тот слушал, тем задумчивее становился, тем больше чиркал в своем блокноте.

Коротко звякнул телефон.

– Свиридов. Да, Галина Климентьевна, несите.

Галя и Кулигин внесли подносы с едой, парящий чайник, стаканы.

– Товарищ командующий, последние материалы от Брызги. – и Суковицина положила на стол толстую пачку бумаг.

– Копии всех протоколов, – ответил Свиридов на немой вопрос генерала.

Беседа продолжалась, прерываемая жеванием и глотанием.

Особый интерес генерала Сторнаса вызывали агентурные данные, упоминание о которых встречались то тут, то там в протоколах и в документах, а когда он, наконец, понял их происхождение, он долго молча смотрел на Свиридова.

Генерал Ефремов давно уже постукивал мундштуком папиросы по ногтю, но закурить не решался – генерал Сторнас не курил.

– И приснится же такое. Как, Николай Константинович? Приснилось! Ну, надо же, приснилось … И пусть больше никому не снится – это вредно, очень вредно. Понятно?

– Понятно.

– Ты, Свиридов, свободен, а мы с генералом еще посидим, потолкуем и подумаем. Иди, твоя Галина потом все приберет. Приходи ужинать с женой и с сыном, часов в девять.

– Есть, товарищ генерал. Если понадоблюсь – Николай Константинович знает, как меня разыскать.

ЛЕО, Я ВСЯ ГРЯЗНАЯ

– Лео, я же вся грязная … В тюрьме душа нет …

– Идем, я отмою тебя …

– Ты не представляешь, какое это счастье …

– Еще бы – теплая вода …

– Глупый! Это ты – счастье …

Она покорно стояла перед ним, а он вытирал ее.

– Ты похудела …

– Лео … Лео …

Она жадно всматривалась в его лицо, дотрагивалась до небольшой бородки.

– Ты же представить себе не можешь, какое это счастье, чувствовать себя женщиной около любимого мужчины!