Далекое будущее Вселенной

Однако «здравый смысл гласит, что все мы спим, о чем свидетельствуем храпом» [32]. В презентизме, возможно, и есть некоторый смысл, однако основания его определенно ошибочны. Одна из странностей современной литературной критики заключается в непонятном и необоснованном убеждении критиков, что научная фантастика, имеющая дело с большим миром и стремящаяся наполнить «концы» и «начала» каким‑то буквальным значением, менее «реалистична», чем истории о разных личных и бытовых делах. Разумеется, некоторые сценарии, используемые фантастами, ложны, но их общая тема по всем рациональным стандартам задана вполне корректно.

Мир, который мы создаем для себя в своей сноподобной жизни, так же глуп, как убеждение хоббитов, что Шир принадлежит им.

Но Шир — не твоя собственность, — сказал Гилдор. — До хоббитов здесь жили другие — и другие будут жить здесь, когда хоббитов не станет. Большой мир окружает вас: вы можете отгородиться от него, но вечно отгораживать его от себя не сможете [34].

Это поучение имеет не только чисто территориальный смысл. Сущность разума в том, что наши рассуждения не могут исчерпать реальность, и те, кто чересчур полагается на свой разум, на деле его предают.

Если мы всецело положимся на собственные рассуждения, то начнем строить и возводить умственный град, искажающий истину… Сновидец, проснувшись, видит, что все движения и порывы глупца — лишь сны, лишенные истины. И само наше сознание оказывается лишь сном» [28].

Так как же нам начать просыпаться, и какую новую мифологию мы можем обрести в литературе? Даже если рассказы о начале и конце в самом деле

хотя бы отчасти отражают и структурируют наши представления о повседневной жизни, связывая ее с грандиозными темами творения и суда, возможно, мы преуменьшаем их значение, отказываясь продумывать их до конца.

11.2. Близок ли конец?

Верующие, по крайней мере мало–мальски респектабельные верующие, больше не ждут ни конца света, ни Страшного суда в буквальном смысле, и цитата из Браунинга вызывает у них лишь краткую невольную дрожь. Те, кто утверждает, что конец в самом деле близок, как правило, не занимают кафедр в известных и уважаемых церквях (по крайней мере, мне не случалось слышать проповедей такого сорта, хотя для наших предков это было обычное дело). Проповедники могут упоминать о личной смертности, но не о конце света. Те же, кто говорит об этом, в стиле взятой мною для примера выдержки со случайного веб–сайта, легко идентифицируются как чудаки или шарлатаны, не имеющие понятия ни об истории, ни об истинной религии: