Дама с единорогом

— К чему эта трогательная история? Проделка Джона — дело пустяшное, — усмехнулся рыцарь напротив, опорожнив очередную, пятую или шестую, кружку эля.

— Уильям Фаркенвуд, а Вас никто не спрашивал! — в сердцах заметил Безил. — Заткнитесь, окажите такую любезность, а не то я Вам зубы выбью!

— Действительно, Оторширд, — вставил слово третий, — Вы доказали прописную истину. Понравилась девица — хватай её за юбку!

— Не преувеличивайте, — возразил другой. — Знавал я тех, кого так завоевать не удастся: у них всегда рядом братья.

Рыцари дружно расхохотались.

— А мне, вот, посчастливилось добиться любви хорошенькой девушки без всякого насилия, — самодовольно заметил баннерет Леменор.

— Ну-ка расскажите нам о своих проделках! — уцепился за его хвастливую фразу Оторширд. — Как же Вы познакомились с этим ангелочком?

— Ну, — улыбнулся Артур, — как-то по весне я охотился, встретил её, нашептал пару слов — и она у моих ног.

— Так просто? — усомнился Безил. — Что хотите со мной делайте, не верю! Любовь женщины сама не приходит, хотя нашему герою, — он покосился на Артура, — лучше знать. Жаль, что нам не удалось взять в плен графа Норинстана! Он бы поведал, как простому христианину вести себя с дамой.

Взрыв хохота приветствовал последнюю фразу оратора. Ободрённый успехом, Оторширд продолжал:

— Посмотрите, на карлика, примостившегося у паперти. Правда, он похож на госпитальера? Ему пошла бы монашеская ряса. Я уже вижу его, стоящего на коленях с чётками в руках. Уморительная картина!

Сопровождаемый громким хохотом, «карлик» встал. Он был необычайно толст; лицо уродовал широкий, плохо заживший рубец на правой щеке.

— Я не монах, — с чувством собственного достоинства возразил он, смерив обидчика гневным взглядом, хотя на большее, пожалуй, был не способен. — Я рыцарь.

— Он рыцарь, рыцарь-монах! А какое смирение в голосе? — продолжал издеваться Безил. — Агнец Божий! Нет, друзья, он священник, тайком пробравшийся к нам, чтобы шпионить для матушки-церкви. А рост-то! Видно, мать родила его от эльфа.

— Кто Вам дал право оскорблять меня?

— Оскорблять? Что это Вам в голову взбрело? Просто мы тут о монахах беседуем. А Вы подумали, что о Вас?

Толстячок промолчал и, выругавшись, ушёл.

После короткой перепалки наступило молчание: рыцари подыскивали новый объект для насмешек.

С улицы донеслось хлюпанье копыт. Все, не сговариваясь, обернулись. По проходившей через деревню дороге ехал всадник; удила его коня покрылись пеной.

Осадив лошадь возле церкви, он крикнул:

— Мне нужен баннерет Леменор.

Артур встал:

— Я Леменор. Что Вам угодно?

Всадник спешился и вытащил из-под плаща пергамент с красной печатью.

— Мне поручено сообщить Вам от имени Его величества, короля Англии, Уэльса, Шотландии и Франции, да продлит Господь его годы, о присвоении Вам Божьей и королевской милостью баронского титула. Также Божьей и королевской милостью под Ваше управление передаются земли означенных ниже изменников при условии уплаты необходимого налога в королевскую казну. Сверх того Вы назначаетесь помощником шерифа своего графства. Вот бумага, подтверждающая это. Такова была воля Его величества.

Рыцари удивлённо переглянулись; каждый молча завидовал Леменору. Новоиспеченный барон забрал гербовую грамоту и начал принимать поздравления.

— Ну, Артур, — Клиффорд Фарден первым подошёл к нему и похлопал по спине, — теперь Вы, пожалуй, позабудете старых друзей. Ещё два-три Норинских замка — и Вы уже шериф! Поздравляю и желаю счастья с Вашей баронессой.

— Благодарю, Клиффорд. Не беспокойтесь, Вы останетесь моим другом.

Леменор улыбался: его честолюбие было удовлетворено. Барон Леменор, будущий шериф… Теперь-то его зауважают! Пожалуй, даже барон Гвуиллит, который и на порог его раньше не пускал, теперь будет звать к себе и жалеть о том, что он уже подыскал мужа для своей дочери. Но нет, даже если бы вдовствующая графиня Гратхалдт не была помолвлена, он всё равно предпочёл ей другую вдову. Англичанку. Он не собирался идти по скользкой дорожке, проложенной многими его собратьями. Валлийцы — враги, даже если они состоят на королевской службе, они могут изменить в любой момент. А он не желал оказаться зятем представителя столь ненадежного народа.

Да и сама графиня Гратхалдт не была таким уж лакомым кусочком. Она старше Жанны Норинстан, первым браком была за валлийцем и овдовела, не имея детей. Способна ли она к деторождению? К тому же о её своенравии ходили легенды; побей такую штучку — так она сбежит к отцу, нажалуется. Нет, он не желал отправиться к праотцам по вине какой-то стервы: узнай, что доченьке что-то не по нутру, что её муж предпочитает ей деревенских девок, транжирит её денежки, барон Гвуиллит, наверняка, подослал бы к нему своих молодцов. С Жанной Норинстан было спокойнее, и деньги у неё тоже были.