Дама в палаццо. Умбрийская сказка

Красные стены были прекрасны. Красные, как зернышки граната. Красные, как изнанка чайной розы. Другие комнаты внизу были окрашены в разные оттенки красного. Бледнее, тусклее. С примесью кремового. Все комнаты наверху покрыты блеклой старой охрой. С помощью Самуэля мы договорились о доставке всех наших вещей из magazzino в последнюю субботу ноября. А пока два французских шкафа, которым был возвращен прежний блеск, встали по сторонам огромного гранитного камина. Я одела высокие двери на террасу слоями атласа — абрикосового, цвета дыни и персика — каждый отрез своей длины, по бордюру — шелковистая бахрома, изготовленная во флорентийском «Валмаре». И уже который день синьор Карли с сыновьями набивали, подшивали и обивали прямо здесь, в гостиной, преображая старые диваны и кресла, дополнительные стулья и шезлонги посредством многих метров дамаста и муара, найденного на складе под названием «Тессиль Тоскана», у самой автострады близ Валь ди Кьяна. Вместе с Карли трудилась и я: обивала заново отлакированные Фернандо стулья остатками моих драгоценных отрезов венецианских тканей от Рубелли и Бевилаква. Стулья были все разные, и разной была их обивка. Искусник Карли научил меня использовать любой обрезок ткани для внутренней обивки шкафов и гардеробов. Я не говорила ему, что кусок-другой припасаю на юбку или жакет. Одну штуку персикового дамаста я утаила от них в сундуке для приданого, купленном у Фабио.

Я протерла мягкой тряпочкой уже очищенный и промасленный стол с ананасовыми ножками и расставила вокруг стулья. Еще раз провела инвентаризацию. Бальный зал уже не миф, и стол в нем настоящий, и стулья. Для полного воплощения мифа остается только назначить дату и пригласить гостей. И повара. Я прикидывала, кто где сядет. Отодвинула Барлоццо подальше от Миранды и поближе к Орфео, посадила Тильду рядом с Лукой, Неддо — по правую руку от себя, а Эдгардо — от Фернандо. «Нельзя посадить за один стол здешних и городских. Просто нельзя. Всем будет неловко. Никто из них на такое не пойдет». Пора это исправить!

Наши вещи переехали от magazzino на Виа дель Дуомо одним рейсом не слишком большого черного грузовика, и пятеро спустившихся из кабины и кузова людей разгрузили и перетащили все в бальный зал. Фернандо распоряжался правильной расстановкой тщательно помеченных коробок и мебели. Не прошло и часа, как грузчики пожали моему мужу руку, пожелали нам всего хорошего — все произошло до обидного просто.

Мы дома. Каждая дощечка и ложка на месте. Вместе с нами. Не сговариваясь, мы машинально направились по темной узкой лестнице в спальню и начали работу с нее. Фернандо свинтил желтую деревянную кровать, повесил тяжелые красные с золотом занавеси на кованую раму baldacchino, уложил пружинный матрас, и мы повалились на него, победно размахивая руками и ногами. Дома! Я стелила белье и, не глядя, знала, как Фернандо расправляет на нашей кровати те же бордовые простыни, что и в наше первое утро в Сан-Кассиано. Я все устроила в комнате, расстелила ковры, заполнила шкафы нашей одеждой, расставила лампы, а все, что осталось, покидала в коробки, отодвинутые к стене. Мне нужно было заняться кухней.

Миранда предлагала свою помощь, и Тильда тоже, но я отказалась, сказав, что запаслась пока только временем. Я не сомневалась, что они все равно явятся, Миранда уж точно, и невольно прислушивалась, не идет ли она по лестнице.