Дама виртуального возраста

В окно кафе были хорошо видны все посетители. Сейчас их было всего человека четыре. Катя сначала даже ничего и не разглядела, но потом… там, за столиком, возле развесистой пальмы сидел ее муж Димка… вместе с какой-то женщиной! Этой женщины Катя раньше никогда не видела. Темные очки закрывали половину лица, хорошо уложенные светлые волны спадали на высокий лоб… пушистая кофточка цвета слоновой кости фиг поймешь из чего… женщина была очень элегантной и… да, даже красивой. И отношения у Димки с этой красавицей были совсем не рабочие. Он весело хохотал, запрокидывая голову, она легонько шлепала его по руке, а он ловил ее руку и прикладывался к ней губами. Какой-то ужас.

– Вези меня домой, – побелев, проговорила Катя.

– А скандал? – прищурила глаза Зойка. – Ты что, даже не устроишь им разбор полетов? Вот так возьмешь и уедешь?

– Домой, я сказала! – сурово повторила Катя, боясь разреветься прямо здесь, в этом душном «Запорожце».

Нет, она бы подошла к этой красивой паре… просто чтобы посмотреть Димке в глаза. Или бы сказала что-нибудь… например: «Спасибо, милый. Твой новогодний подарок оригинален, как никогда!», или «Женщина, я вам его дарю! Я сегодня Снегурка!», или… Да черт его знает, что бы она сказала! Просто подошла бы… если бы рядом не было Зойки. Совсем не стоит ей устраивать эдакое шоу, пусть сериалы смотрит!

А Зойка уже выруливала на главную дорогу и болтала без умолку:

– Вот я тебе еще когда говорила, что у него баба есть, так ты мне не верила. Но это потому, что ты… глупенькая по жизни. Ты же не знаешь, что мужик может вот так встать и уйти! Это я знаю, а ты… ну я и решила… чего на тебя надеяться. Я сама. Я уже давно караулю твоего Димку, очень уж он мне подозрительным кажется.

«Ага, подозрительным, – мелькнула мысль у Катерины. – К рукам ты его хотела прибрать, вот и все».

– Ну сама подумай, – ничего не подозревая о Катиных некрасивых мыслях, продолжала Зойка. – Деньги у него есть, выглядит он еще очень даже, ухоженный, ну вроде по всему видно – мужик не дурак! А зациклился на такой жене! И ладно бы ты была королевишна какая, а то ведь, ну ты меня, Катенька, прости, ну ведь на тебя глянешь, и ноги сами в спа-салон несут! В общем, не поверила я ему! Несколько недель следила! И что оказалось? Все правильно!

– Зойка, ты можешь хоть пять минут помолчать, а? Ну рот у тебя когда-нибудь устает?! – уже не могла вынести этого трепа Катя. – Ну хоть немножко!

– Катя! Я тебя понимаю! Тебе сейчас надо выплакаться, – снова затараторила Зойка. – Можешь на меня сейчас ругаться по-всякому, я пойму. И даже не обижусь. Буду сидеть и улыбаться.

– Классная у тебя раскладочка получается, – злобно фыркнула Катя. – Ты, значит, будешь сидеть и улыбаться, а я – плакать. Фиг тебе!

– Да ты просто ничего не понимаешь! Я же специально готовилась, даже психологическую литературу читала, чтобы тебя подготовить!

– Зоя, останови мне вот здесь… – попросила Катя, она больше ни секунды не могла слышать заклятую подругу.

– С чего бы здесь? Нам еще до дому минут десять пилить.

– А здесь магазин, а я… я еще не купила Димке подарок на Новый год, – отчеканила Катя.

У Зойки отвисла челюсть:

– Ну ты, Соловьева… ты даешь… Да его же гнать надо в три шеи! У тебя что – совсем гордости нет? Он о тебя ноги вытирает, а ты ему – подарки! Ему эта мымра белобрысая уже и без тебя всего накупила, ты-то чего стараешься?

– Ну как же, – откровенно издевалась Катя. – Тот подарок будет от мымры, а я куплю от жены. Сама же говоришь – он у нас мужик еще очень даже… А ты, кстати, поторопись, тебе б еще в аптеку заскочить, а то твоему-то поползню небось кислородную подушку надо прикупить на Новый год. В подарок. Ой, Зойка, я просто не представляю – и как ты с ним в ресторан притащишься?

И, оставив Зойку нервно дергать бровями, вышла, с силой захлопнув расшатанную дверцу.

До поворота ей еще хватило сил дойти легкой, пружинящей походкой, но как только Катя завернула за угол, тут же плюхнулась на низенькое ограждение. И страшно захотелось выть. Громко. Изо всех сил. Чтобы вытолкнуть из горла тяжелый, горький ком, который не давал дышать. Но… было нельзя. Город жил своей жизнью, и ему совсем не нужны были чьи-то переживания. Она опустила голову и тихонько заскулила. Долго сидела, сгорбившись на неудобном заборчике, скуля по-щенячьи и некрасиво кривя лицо. И пальцы побелели то ли от мороза, то ли от того, что она изо всех сил сжимала металлические прутья низенького заборчика.

– Тетенька, вам плохо? – вдруг раздался возле нее тонкий девичий голосок.