Кэй посмотрела на Ярца с неприкрытой болью в глазах. Ей тоже было страшно за подругу. Чутье подсказывало, что это только начало. Надеясь, что она ошибается, смогла выдавить из себя:
- Если он тебя разорвет, ты ей точно не поможешь! Она спрячется. А ты силы побереги. Чую, они еще понадобятся.
Сет, откровенно говоря, маялся. Ему тоже хотелось хоть на часок снять венец, стать кем-то другим и повеселиться вместе со всеми. Но он прекрасно понимал, что стоит ему показаться в поле зрения селян, как празднику придет конец. Поэтому он периодически обращался к мыслям Джастина: слушал его ушами, смотрел его глазами, незаметно для их владельца, пробовал на вкус его эмоции… И искренне радовался за старшего брата. В кой-то веки Джастин был совершенно счастлив. Находился рядом с возлюбленной и с полюбившимся ему людьми - с момента их появления на острове он успел по-настоящему привязаться к ним и сдружиться с некоторыми. К нему народ тоже привык и давно уже перестал шугаться. Они вместе пили, общались, хохотали над историями, пели и танцевали, не делая различий, кто человек, кто волк, кто мертвец.
Решив, что хватит на сегодня подглядывать, Сет ушел с балкона и попытался сосредоточиться на книжке. Но разум отказывался воспринимать буквы. Душа звала к брату. Волнение Итернитаса тоже интересовало дамнара. Все-таки ранее замок питался, как и некромант - лишь болью, страхом и смертями. «
Энергия замка изменилась. Если ранее впитываемый в стены поток шел мягко, похожий на едва уловимый теплый ветерок, то сейчас на стены налетел ледяной шторм. Сет вздрогнул и отвлекся от скорбных мыслей. С надеждой подумал, что спутал энергию с ветром, поскольку небо заволакивались тучами, и явно собирался дождь, но шестое чувство подсказывало, что не природные условия виной тем ощущениям.
Слух распознал, что шум веселого гуляния сменился криками ужаса. Внутри что-то оборвалось. Ноги сами понесли на балкон. Сет, не помня себя, вскочил на перила, оттолкнулся, доставая крылья и помчался в сторону источника боли и смертей. «
Мавка скучала, сидя на бережке рядом с болотом. Сатир уже несколько месяцев отсутствовал. Люди к болоту особо не захаживали. Русалки плескались в своем озере и в гости к ней приходить не спешили. Шум человеческого праздника её манил, но она понимала, что утопленнице там делать точно нечего. Какого же было её удивление, когда из-за кустов суетливо вышел Багхес. Он явно держал курс к своей хижине, стоявшей неподалеку от болота в лесочке.
- Ты где пропадал, любимый? - Мавка приободрилась и побежала навстречу сатиру, обвила его руками и страстно поцеловала в губы.
- Моя ненаглядная, дела… Дела, прости… И сейчас я вынужден откланяться и скорее покинуть остров, - имитируя искреннее сожаление произнес Багхес, выбираясь из объятий утопленницы.
Мавка недовольно зашипела, куснула его на плечо и проворно отскочила к болоту, ожидая ответного удара. Но Багхес будто не заметил. Он явно прислушивался к звукам праздника, беспокойно вертя в руках старую дудочку.
- Да что с тобой! - она вырвала музыкальный инструмент из рук сатира и отскочила назад. Багхес наклонил голову и укоризненно зацокал языком. Словно по этой команде, отдаленный звук праздника сменился криками ужаса. Сатир удовлетворенно улыбнулся. Мавка, чуя неладное, попятилась в болото, крепко сжимая в руке случайный трофей.
- Времени у меня не так много, чтобы сейчас место уединеннее искать, так что, прости, милая, но ты в недобрый час мне на глаза попалась. Ничего личного… - Мавка не стала слушать речь до конца и сиганула в болото, поглубже зарываясь в ил, кожей ощущая, что ей не поздоровится.