Дамнар: Неведение (СИ)

— «Отлично! И вовремя. Пусть хоть немного компенсирует события последних дней» — ухмылка и слова Князя в голове Октавио были еле слышны, но настолько долгожданны и внезапны, поскольку он уже успел отчаяться, что тот подскочил на месте. Это не осталось без внимания эльфа. На вопросительный взгляд друга Октавио выпучил глаза и нервно кивнул, ни в силах вымолвить ни слова.

Ластиэль облизнул губы, подбадривающе похлопал Октавио по плечу и подошел поближе к Есении, намереваясь реализовать задуманное, поглядывая на лицо друга. Вампир же тем временем надеялся зацепить в душе князя хоть что-то, что могло бы помочь.

— «Князь, молю, не оставляйте меня в эти минуты».

Сет, когда услышал просьбу Октавио, как раз устало закрывал дверь ледника. Понимая, что не всё учел в приказе, закатил глаза.

— «Надо было мне четче формулировать и не забыть добавить, что тебе надо заткнуться. Теперь придется слушать твое нытье. Но ладно, потерплю ради такого случая».

— «Неужели нельзя обойтись с ней иначе? Что она совершила, что навлекла на себя ваш гнев?»

— «Ты кем себя возомнил, задавать мне вопросы?»

— «Я… Я готов принять любое наказание за дерзость. Но, молю. Милосердия…»

— «Милосердие здесь неуместно. Она предала мое доверие и обвиняется в покушении на моего брата. Тебе достаточно? Может немного поторопишься? Тебе же самому легче будет, когда всё закончится. Хотя, как знаешь, и так уже час почти пробил».

Изумленный Октавио уперся взглядом сначала в начавшую мирно посапывать девушку, не веря своим ушам. Переведя взгляд на друга, прошептал одними губами:

— Предала. Покушение.

Ластиэль ответил ему таким же ошалелым взглядом. Измена короне у любой расы всегда каралась в высшей мере. Заставив взять себя в руки, Октавио продолжил:

— «Князь, прошу, дайте ей шанс объясниться. Мой друг попытается допросить её».

Сет, услышав предложение, начал давиться нездоровым смехом. Нервное напряжение последних дней грозило перейти в истерику. Понадобилось около минуты, чтобы проглотить этот приступ и ответить.

Пока князь боролся с некстати рвущимся гоготом, Октавио запустил пальцы себе в волосы, готовый завыть.

— «Смеется» — также безмолвно передал он Ластиэлю. Тот поджал губы, прикусив их до крови.

— Попытайся еще! — тихим шепотом ответил эльф, зная, что Октавио его услышит.

Но Октавио не успел ничего добавить. Сет справился с внутренним хохотом и разразился речью.

— «За кого меня держишь, паскуда? Думаешь, разыграете слезоточивую сценку, авось разжалобит? Ну и какую роль велели ей сыграть? Может, братец её силой из замка уволок? Или затмение какое на разум нашло? Хотя, она сама многое насочинять сможет, раз знает, что с неё вот-вот шкуру спустят».

— «Сыном клянусь, она не ведает! Ни о чем её не предупреждали, и что именно произошло — сами не знаем! Всего один разговор! Последнее слово...»

Сет улегся рядом с братом на спину, подложив руки под голову. Виски начало ощутимо покалывать. Отражение оповещало, что времени осталось совсем мало. Ломить голову ему будет в любом случае… А так хоть отвлечься. Да и была вероятность, что в рассказе всплывут подробности, благодаря которым появится шанс на спасение брата.

— «Ладно. Приму ваше приглашение на спектакль».

После воодушевленных кивков от Октавио, Ластиэль легонько потряс за плечо Есению. Та встрепенулась, испуганно втянула в себя воздух, будто ждала нападения всё это время и отскочила с бешено колотившемся сердцем, налетев на Ярца. Тот охнул от боли и согнулся, прижимая руки к потревоженной ране, и тоже проснулся.

— Простите! Не хотел испугать. Приснилось что?

— Не помню сна. Тревожно мне, вот и всё. Зачем будил-то?

— Не спится. Сомнения терзают сердце. Ярец тебе ведь брат старший?

— Ну да, старший брат ей буду. Что с того? — проурчал недовольный пробуждением Ярек.

— Родные старшие есть ещё?