Дамнар: Неведение

В коридорах же особых излишеств не было — в нишах встречались несколько доспехов, в которые человек мог замуроваться с головой. Некоторые из них, видимо, в шутку были обернуты на манер тоги в тканный гобелен с неприличными картинками. Есю не покидало ощущение, что она находится в очень большом охотничьем домике, где живет большая дружная семья.

Чем ближе Кэйа с Есей продвигались к центу здания, и ближе к скале, тем интерьер становился более серым и богатым одновременно. Большинство комнат были заперты, но девушки и не стремились в них попасть. Ставни на окнах были закрыты. Из щелей просачивался свет, но его не очень-то хватало. Нет, дорогу было видно достаточно хорошо, но солнца начинало не хватать не глазами, а той гранью чувств, которая всегда к нему тянется.

Доспехи в нишах все еще встречались, и вызывали смятение. Возможно, виной тому был тот же недостаток освещения, или же общая впечатлительность. Воображение Еси рисовало скелетов с пустыми глазницами за забралами, но она не решалась проверять. На стенах висели картины в витиеватых позолоченных и посеребренных рамах. Те, что были открыты для глаз — не изображали ничего страшного или тревожного: сцены охоты, натюрморты, портреты. Вполне человеческие лица мужчин, женщин, детей в богатых, порой, вычурных нарядах. Еся силилась найти среди полотен портрет князя или Джастина, но не узнавала их ни в ком из изображенных.

Некоторые рамы оказались занавешены белыми простынями. Еся не удержалась и отодвинула полотно на одной из них. В открывшейся картине Есе удалось с удивлением узнать морду пса князя, но юноша, стоявший рядом, показался ей незнаком. Больше похож на Джастина, только без шрамов, но одет явно не для прогулки по лесу. «Может, это кто-то из них в юности?»

Библиотека находилась за кованой приоткрытой дверью выше человеческого роста. Как только девушки зашли внутрь, Есе бросились в глаза мерцающие мягким желтым светом шары, медленно парящие в воздухе и вращающиеся вокруг своей оси. Видя замешательство подруги, Кэйа улыбнулась и ткнула один из них пальцем.

Под человеческой плотью край шарика слегка вогнулся, затем шар отскочил, и поплыл в воздухе, немного колеблясь. Волны света переливались в нем создавая причудливое сходство со стенами портала, по которому Еся попала в этот мир.

— Их Сет еще давно сделал, до того, как князем стал, — Кэйа начала рассказ с улыбкой, а Еся при этом подивилась, что она князя по имени так просто называет. До этого только от Джастина замечала. — Внутри шаров — вода из озера. Он её с порошком особым перемешал — она светится начала. Потом такие мячики сделал. В библиотеку как раз хотел их приспособить — чтобы книги от огня уберечь в случае чего.

Кэйа помолчала, затем, усмехнувшись воспоминаниям, поведала:

— Ох, помню, я ему тогда, дитём, сильно под руки лезла, но он не сердился даже. Только посмеивался. Взяла и боднула один из шаров головой — и вся вода на меня вылилась! Я потом еле отмылась — вся светилась не хуже этих пузырей, — Кэйа рассмеялась без тени страха, видимо, воспоминание было действительно светлым. — Он тогда долго старался, чтобы они от прикосновения не лопались. Чтобы только от огня воду выпускали, но при этом чтобы книги не страдали. А как получилось — дал нам с Вилфредом играть, но только без вот этого летания: то есть, он их сделал, но чтобы так летали, то ли какому-то чародею, то ли магу воздуха платил. До сих пор один где-то в сундуке лежит, потом покажу, — с этими словами Кэйна подошла к столу, заваленному книгами и бумагами, и положила фолиант посередине на видное место, и направилась к выходу.

Есении, к ее собственному удивлению, уходить совсем не хотелось. Стройные стеллажи с сотнями книг разных размеров завораживали. Потолок у библиотеки был высоким. Выше, чем в церквушке. Для того чтобы достать до верхних полок, нужна была очень длинная лестница. Еся как представила себя на ее вершине, сразу же почувствовала головокружение. Робко коснувшись наугад пальцами зеленого корешка ближайшей книги, вытащила её и открыла, перелистнула несколько страниц.

В этой книжице было много рисунков цветов и листьев. Некоторые Есения узнавала, например, ту же ромашку, или мак. Другие ей были совершенно незнакомыми. Через несколько страниц Еся чуть было не выронила книгу. Рисунок изображал из себя человека, будто бы с него сняли кожу, затем мясо, чтобы показать, что внутри. Лицо нарисованного человека ничего не выражало. А рядом были изображены несколько растений и от них тянулись линии к вскрытому человеку, с разными пометками, кое-где перечеркнутыми.

— Кэйа, а что в этой книге пишут? — Еся развернула книгу рисунком к подруге.