Дамнар: Неведение

— Цыть, девка! Негоже старшим перечить, — немного переигрывая, грозно сказал Эйлерт. Затем, уже мягче, видя что девочка вздрогнула от его слов и вот-вот опять расплачется, объяснил. — Да и куда ты пойдешь в такой мороз? Мне тебя лечить потом? И думаешь, что он живое существо снаружи не заметит? Нет уж, давай-ка, иди коли зовет. И отвечай правдиво.

Делать нечего. Умылась, кое-как волосы поправила, пошла за Эйлертом обратно в зал заплетающимися от страха ногами.

Джастин тем временем, слегка присев на свободное от бумаг место на столике, с невозмутимым видом листал книгу с гербарием, заложив пальцем одну страницу. Когда заметил вошедших, к закладке вернулся, вытащил засохший цветок нежно-голубого цвета в форме сложного колоса.

— Эйлерт, можно я у тебя его одолжу безвозвратно? То есть, этот засохший, сейчас заберу, а потом, как весна начнется, найдем тебе новый в коллекцию? — Джастин понимал, что отказать ему никто не откажет, но не спросить разрешение не мог.

Приняв кивок головы за утвердительный ответ, он вынул из ножен один из кинжалов, переместил его в сапог, и аккуратно убрал свой хрупкий трофей в прорезь. Когда закончил, с интересом обратился к Есении:

— Ну так что, почему не дома ночуешь?

— Траян в деревне стал чаще бывать, — тихо, уткнувшись взглядом в пол, произнесла девочка, — а брата сегодня дома нет.

Джастин только вздохнул, мысленно ругая себя за недогадливость. Пока была осень, новые Волки жили в замке, под присмотром Олафа. Когда приноровились, научились оборачиваться по своему желанию, кровь гасить если вспылил — отправили к семьям в отстроенную деревню. Траян Джастину не нравился — слишком скользкий был тип, да еще и подхалимистый. Плюс к этому запомнилось, что он к девке так агрессивно настроен был, еще до первого полнолуния. Ну и все вопросы по поводу буквы «Ф» отпали сами собой.

Есения исподлобья посмотрела на ночного гостя. Джастин частенько бывал в деревне, довольно быстро освоился с их языком, пока Эйлерт не приехал — по большей части он все вопросы решал. Чаще казалось, что справедливо. Но то, что он братом князю приходился, а с вожаком разговаривал, как со старым приятелем — было достаточно, чтобы вызывать опасения. Во всяком случае, ой как не хотелось рассказывать, что брат в очередной раз к внучке Олафа миловаться пошел. Кто знает этих нелюдей, что будет с другом, если вожак об этом узнает. По людским обычаям, такому смельчаку точно было бы несдобровать.

Но бледный медлил, задумчиво крутил ножны с засушенным цветком, будто пытаясь разглядеть его сквозь кожу. Эмоций по лицу было не прочитать, да и заглядывать в глаза проклятому было страшно. По поверьям, волю или же даже душу выпить могут, и проверять эти сказки очень не хотелось.

— Пойти больше некуда? Траян тебе кто?

— Дядька. Родных больше нет, а остальные навряд ли на порог пустят, да я и сама к ним не пойду, — девочка почти пробубнила ответ, ощетинившись, словно маленький ежик. Джастин почти чувствовал эти колючки — готовность в любой момент начинать обороняться. Точно также в юности часто вел себя Сет, разве что его слёз Джастин никогда, кроме как во младенчестве, не видел.

— Почему? — осторожно осведомился вампир, уже предполагая, каким будет ответ.

— Стыдно, — Есения вновь потупила взор и стала старательно разглядывать трещины в полу.

Джастин почувствовал, как раздражение и досада овладевают его разумом. Нет, на девочку он не сердился — ей действительно не повезло. А вот то, что в любом из миров истории, подобно этой, повторяются с незавидной регулярностью, вызывало злость и чувство бессилия. И при этом его ни капли не удивил ответ девицы. Воспринялся как само-собой разумеющееся. «Ну что, теперь я в достаточной степени мертвец, братец? Если подобное воспринимаю уже как обыденность?» — Джастин долгое время не понимал своего ершистого младшего брата. У Сета и в детстве язык был без костей, но когда тот попал к отцу, отношение к людям, эльфам, да и остальным народам, населяющим Вириди Хорт становилось все хуже.

— Почему же в замок не пошла? Вон, ваши девахи, которые без отцов-братьев остались, давно перебрались. Кто-то себе уже и пару нашел, и работу, — Джастин изобразил искреннее недоумение. У остальных жительниц проблем с этим не возникало, тем более он видел, что с Кэйей и Вилфредом она сдружилась.

Есения опять густо покраснела в гневе, подняла взгляд на Джастина, с яростью в глазах:

— А на кой чёрт мне туда идти? Траяна на другого нелюдя сменить? — с вызовом произнесла девочка. Джастин мысленно отметил, что могла бы — наверняка бы зарычала.

— Истрет, прости! Не упоминай беса в этих стенах! — Эйлерт, уже успевший усесться на свое рабочее место, вздрогнул от неожиданной перемены настроения Еси, стукнул кулаком по столу и перекрестился.

— А гада безрогого, значит, можно упоминать? — почти крича, не успев вовремя прикусить язык, сказала Еся. — И нелюдям сюда тоже можно легко заходить и говорить, что вздумается?