Дамнар: Неведение

— Я говорю, Князь! — продолжил Олаф уже в своем человеческом облике. — Этот рогатый гад сначала первый портал открыл. Тренировался, значит. И из него эта тварюга как выпрыгни! Ребята отскочили сначала, опешили. Эта козлиная морда стал ржать как конь полоумный, опять руками взмахнул — еще портал открылся. Эта хреномуть туда и запрыгнула. Мы с Джастином переглянулись, велели всем стоять и рванули за ней. Думали, по дороге на ту сторону… То есть по дороге сюда изловим.

— Эй, попрошу так не выражаться! — сатир изобразил оскорбленную невинность и стал размахивать хвостом, — Я хоть и состою в родстве с вышеуказанными копытными, но в качестве ругательства использовать не приемлю. За родню, так сказать, обидно.

Князь слушал этот балаган и молчал. Портал он решил пока поддерживать — если временные рамки так разнятся, еще неизвестно как поведут себя юниверсумы, если отдалятся друг от друга на значительное время и расстояние. Магия ровно тянулась из него, облегчая постоянно сопровождающее его последние года напряжение. Он даже в какой-то мере был рад тому, что шалость Багхеса поспособствовала такой внушительной трате энергии.

Погода тем временем стремительно портилась. Был уже очень хорошо слышен рокот грома. Резкие порывы прохладного ветра приносили с собой запах озона. С одной стороны, весной грозы, даже такие внезапные, вовсе не редкость. С другой — лучше все-таки перестраховаться.

Сет коснулся рукой ближайшего дерева, открылся магическим потокам, сделал глубокий вдох, подключая глубинные чувства. Корнями древо уходило в плодородную почву. Дожди шли исправно, влаги в земле было много. Чувствовались мелкие жуки, черви, мокрицы, сороконожки и прочие ползучие насекомые. Вода напитала каждую травинку, каждый гриб и сорняк, спешащий навстречу солнцу и ветру. Помимо озона, пахло сыростью, навозом, скотом, кровью, смертью и страхом. Привычных в таком случае жнецов смерти заметно не было. Метавшихся в недоумении духов недавно убиенных — тоже.

«Может они работают в этом мире быстрее? Неважно. Что дальше?

» В жилищах крестьян тоже копошилась мелкая живность. Домовые бы не остались незамеченными. Присутствовали некие сгустки энергии, но они были слабы, будто демиург их сначала решил создать, но потом передумал — такие творения могли бы влиять разве что на удачу жильцов, но не более. Удостоверившись, что Волки вытащили всех, пытавшихся схорониться селян, князь направил свой ментальный взор дальше.

В ближайшем лесочке по зачаточному сгустку энергии угадывался леший. В болоте, помимо нескольких старых трупов утопленников, был такой же невнятный недоразвитый водяной. Удивления и каких-либо эмоций слабая нечисть не вызывала. Князь хотел выяснить, верны ли его предположения насчет грозы.

В старый дуб на краю леса ударила молния. Дерево загорелось, его обитатели, кто успел, стали разбегаться. А вот в городке за лесом уже полыхал полноценный пожар. Люди метались кто-куда, старались тушить, но с пламенем так просто не совладать. Огонь был непростым. Молнии продолжали шарашить по зданиям, и тучи весьма стремительно двигались в сторону захваченной деревушки. Ни единой капли дождя не пролилось на землю. И каждый разряд молнии разрывал ткани юниверсума с треском, оставляя заметный магический след. Пламя не щадило никого живого в значительном отдалении от места вторжения, а значит, навряд ли оставит хоть камень на камне от деревни. Но при этом демиург шел издалека, будто давая возможность чужакам уйти. «Надо же… Чаще демиурги прогоняют решительней. Ладно. Время еще есть, но нужно поторопиться

».

Сет повернулся, быстро подошел к твари. Можно было попробовать заглянуть в сознание, даже в память, если получится. Князь, поборов отвращение, коснулся пальцами висков чудовища. Кожа была высушенная как старый пергамент. Шершавая и натянутая. Нарывы при этом сочились слизью, и дотрагиваться до них очень не хотелось. Если с черно-белым деревом потоки шли «от» дамнара, и он мог чувствовать и видеть все через соки растений, воду и влагу в воздухе, то в данном случае энергетический поток требовалось втянуть, что было максимально неприятно, учитывая объект исследования.

С неприятным удивлением князь обнаружил, что мыслей, как таковых, а тем более памяти у существа не наблюдалось. Остались одни ощущения и потребности, которые мозг твари не преобразовывал даже в какие-либо слова. Описать можно было бы как «Плохо видно. Жрать! Застряла». И, в общем, все. Даже страх отсутствовал, и повреждения тварь не ощущала ничего. И этим, в том числе, она была опасна. А изучить ее подробнее будет гораздо проще в мертвом виде — все равно расспросить не удастся.