Читаем Дао дэ цзин полностью

Комментарий Янь Цзуня: «В мире все вокруг обманчиво, его сияние слепит взор, истина и ложь перепутаны. Поэтому премудрый человек кажется не похожим на себя. Ибо муж, постигший Путь, видит во внешнем погибель и живет срединным. Он наполнен внутри, а кажется пустым, непостижимо-смутен, словно лишен всего, с виду простодушен и унижен, бежит от славы и власти, не следует обычаям, но возвращается к истоку вместе с Небом и Землей.

Дела же любви таковы: подлинное в них – высшее согласие, способность в покое обретать единство с Небесным сердцем. Если затронуты чувства, не разражаться гневом; если угрожают оружием, не подниматься войной».

Комментарий Люй Хуэйцина: «Великий Путь растекается привольно, он может пролегать и вправо и влево, нет места, где бы его не было. Мы полагаем, что он пребывает в отсутствии, а он не в отсутствии: вот что значит “как будто не похож”. Вот почему Путь велик. Во всех вещах есть Путь, и нет вещей вне Пути. А если бы Путь был на что-нибудь похож, это означало бы, что, помимо Пути, существует какая-то вещь».

Комментарий Цао Синьи: «В жизни нужно первым делом оберегать свои три сокровища. Исток Пути таится в незримом и неслышном, в предельно сокрытом и тонком. Это то, что называется одухотворенной пустотой. Она есть нечто предельно малое, как говорится – “крохотная жемчужинка”. У того, кто обрел ее, в сердце воцарятся человечность и любовь. Как говорил Конфуций? “Я хочу человечности – и вот она, человечность!” Разве взращивание эликсира бессмертия означает нечто другое?».

LXVIII


Умеющий воевать, не воинственен.Умеющий сражаться, не дает волю гневу.Умеющий одерживать победу над противником, не борется с ним.Умеющий управлять людьми, ставит себя ниже их.
Это зовется совершенством миролюбия.Это зовется силой использования людей.Это зовется «соответствием Небу», пределом древности.


Примечания к переводу


1. В мавандуйском списке В (но не в списке А) первая строка начинается словом «поэтому». По-видимому, она воспринималась переписчиком как непосредственное продолжение предыдущей главы. В оригинале сказано буквально: «искусный воин…». Согласно Ван Би, здесь имеется в виду полководец. Тот же знак ши в более широком значении «муж» встречается в главах XV и XLII.

2. Комментарий Хэшан-гуна ко 2-й строке гласит: «Тот, кто умеет применять Путь на войне, не позволяет зародиться в своем сердце ничему дурному, но вырывает зло в зародыше».

3. Перевод 3-й строки основывается на списке Хэшан-гуна и ряде других древних списков. В тексте Ван Би и в мавандуйском списке В (в тексте А соответствующий знак не поддается прочтению) сказано несколько иначе: «не противостоит противнику». Правда, согласно Ван Би, эту фразу следует понимать как «не борется». Хэшан-гун поясняет: «Тот, кто умеет побеждать посредством Пути, сближается благодаря человечности, держится на расстоянии благодаря совершенству, не борется с противником, а противник сам покоряется».

4. В 5-й строке сказано буквально: «совершенство отсутствия соперничества». В 6-й строке в мавандуйских списках сказано просто: «использование людей». Этот вариант отличается более четкой ритмической структурой.

5. Последняя строка обычно читается как одно предложение и переводится следующим образом: «Это зовется верхом сочетания с Небесной древностью» (И. И. Семененко) или: «Это зовется следованием Небу и Пределу древности» (А. А. Маслов). Словосочетание «небесная древность» выглядит весьма странно, и, например, Я. Дуйвендак вовсе опускает слово «древность». Не менее странным кажется и выражение «предел древности». Я следую прочтению Р. Хенрикса, который полагает, что слова «человек» и «небо» рифмуются, и на этом основании разделяет последнюю фразу на две части. Между тем Ма Сюйлунь, Ци Тун и ряд других китайских текстологов считают слово «древность» в последней строке излишним и переводят ее следующим образом: «Это зовется пределом соответствия Небу» (из европейских переводчиков так поступает Я. Дуйвендак). Подобное мнение, однако, не имеет под собой сколько-нибудь серьезных оснований. Чжан Чжунъюань предлагает нетрадиционное толкование: «Быть вне пространства и времени».

6. В этой главе рифмуются 1 – 4 и 5 – 7 строки.


Комментарии


Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука