Дар

Именно страх заставил его снова отвлечься, подавить темный ком, загнать его обратно в глубокие подземелья души. У него было дело, жизненно важное дело, так что пора встряхнуться, сказал он себе и не терять больше итак ушедшее время. Антон встряхнулся и пошел вперед, проходя через луч, он тоже на несколько секунд замер и, зажмурив глаза, подставил солнцу бледное лицо. Он как будто оказался в золотом потоке, откуда-то из глубины памяти всплыла сказка Андерсена про русалочку, она обратилась в пену, отказавшись убить не ответившего взаимностью принца, умирая, она летела в потоке солнечных лучей в бесконечность. Я бы тоже не убил, подумал Антон, забрать чью-то жизнь, чтобы вернуть свою – это не шанс, по крайней мере, не для меня. И снова эта странная приятная грусть как будто перышком прошлась по сердцу. Но пока у меня есть шанс спасти мою жизнь, подумал Антон, и надо его не потерять. Так же не встретив ни души, он дошел до вторых ворот, он двигался вдоль забора, сначала решив прочесать ближайшую к проспекту территорию, а потом расширить круг поисков. Возле вторых ворот располагался большой фонтан, и опять вокруг не было ни одного человека, как будто весь этот огромный парк принадлежал только Антону и птицам. Он подошел ближе, невидимые капли, висевшие в воздухе возле фонтана, приятно охлаждали лицо и руки. Куда же он мог пойти, думал Антон, он понимал, что прошел уже приличное расстояние, идти к первым воротам было просто бессмысленно, они находились еще дальше, чем он увидел нищего. Значит, либо он где-то здесь, либо свернул в проулок и сейчас уже затерялся в паутине улиц. Антон предпочел верить в первое. Не теряя больше ни минуты, он устремился в глубь парка, даже сквозь волнение и страх восхищаясь красотой и спокойствием, царящими вокруг. Дорожки сплетались вместе и расходились в разные стороны, фонтаны, киоски с мороженным, пруды – все было абсолютно пустым, ни одного человека. А где же работники парка, задался вопросом Антон, почему киоски с мороженным и сладкой ватой закрыты. И тут он вспомнил, что по будням они работают только на Аллее Каруселей, там всегда есть малыши с мамочками или няньками, там никогда не бывает так тихо и безлюдно. Может он пошел туда, предположил Антон, но зачем? Нет, там, где есть люди, есть и полиция, они быстро прогонят его, нет, туда-то ему точно соваться незачем. Значит он здесь, отказывался сдаваться Антон, просто продолжай поиски. И он продолжил, забираясь все глубже в парк, он обошел десятки дорожек, заглядывал в кусты и за кабинки био туалетов, и по мере того, как приходило понимание проигрыша, усталость наваливалась все сильнее. Еще одна дорожка, думал Антон, я найду его, я же приложил столько сил, я не могу уйти ни с чем, но очередная тропинка снова оказывалась пустой, и за очередным поворотом его никто не встречал, кроме птиц и бабочек, порхающих над клумбами. Отчаяние вернулось, и на этот раз ему нечего было противопоставить. Он снова проиграл, ему снова не повезло. Тяжело передвигая ноги, Антон брел по очередной дорожке, посыпанной песком в поисках лавочки, ему казалось, что ноги скоро сами подогнуться и он сядет прямо на этот песок, так что лучше было найти более удобное место и как можно быстрее. Он медленно шел, глядя себе под ноги и изредка поднимая голову, чтобы найти, где присесть. А с другой стороны парка наверняка есть люди, подумал Антон, в таком большом городе полно тех, кто сейчас не работает и проводит время здесь, просто со стороны проспекта некому заходить, там люди спешат в офисы, а жилых домов совсем нет. Сейчас он очень радовался тому, что оказался с пустой стороны, он не хотел никого видеть, именно сейчас ему нужен был покой и уединение. Он не заметил, как тропинка вывела его из-под зеленого тоннеля деревьев, вокруг стало вдруг очень светло, как-то даже слишком. Антон поднял глаза и тут же их зажмурил – солнечные блики стреляли в разные стороны, отражаясь от зеркальной поверхности пруда. Антон оказался на дорожке, огибающей пруд, солнце пекло уже совсем не по-утреннему, напоминая о времени, но сейчас он об этом не думал, пред ним лежала красота, как будто он оказался в одной из загадочных и прекрасных картин, что продавались на улицах курортных городков. Небольшой пруд овальной формы был чистым, но вода имела какой-то зеленоватый оттенок, как в сказках, правда кувшинки на поверхности не плавали. Ветра не было, поэтому поверхность его была совершенно неподвижной, как застывшее стекло или какой-то странный драгоценный камень. На противоположной от Антона стороне деревья спускались почти к самой воде, ивы нависали над водной гладью, протягивая ей свои тонкие ветки. Вокруг пруда были лавочки, и снова на них не было ни души, все это великолепие принадлежало только Антону. Приложив руку козырьком ко лбу, он начал рассматривать новое место, даже не осознавая, что все еще ищет глазами того старика, но вокруг было красиво и пусто, как будто он провалился во временную дыру и попал в параллельный мир. здесь никого не было, если этот нищий вообще был на самом деле, если Антон видел его, а не кого-то другого, то он остался в своем мире или наоборот, шагнул в какое-то другое измерение. Ну не могут же люди так исчезать. А может это вообще была галлюцинация, подумал Антон, может мой больной мозг уже дошел до той стадии, когда реальность сливается с вымыслом. Он вдруг понял, что страшно устал, отчаяние и тот темный ком, что он носил в душе снова подкатили к горлу, но на этот раз у него не осталось ни сил на сопротивление, ни желания. Одно радовало: его мозг все еще работал, и рациональное мышление по-прежнему никуда не делось, хоть и прижалось под воздействием последних событий. И оно говорило, что никакая это не галлюцинация, он видел то, что он видел, этот старик действительно вышагивал по проспекту, это был он, просто и в этот раз Антону не повезло, как обычно. Они разминулись, он потерял время, и старик ушел, а уйти в большом городе можно куда угодно, да хоть в первый же проулок, а там – ищи иголку в стоге сена. Теперь он понимал, что ни в какой парк этот старик не пошел, просто ему бы так хотелось. Слабость и апатия навалились на Антона, солнце вдруг опять стало нестерпимо ярким, а жизнь – беспросветно темной. Ссутулив плечи, он побрел к противоположной стороне, чтобы скрыться от этого обжигающего солнца. Он устал, так устал от всего, судьба опять проделала свой любимый трюк – поманила его конфеткой и сделала вид, что бросила ее в кусты, а Антон, как глупенькая собачонка, ринулся за ней. Смешно, особенно для любителей отрывать крылья мухам и стрелять в птиц. И если правда, что у каждого своя судьба, то его судьба часто предоставлялась ему в виде жестокого и капризного ребенка, которому навязали котенка или щенка и над которым этот ребенок теперь издевается как хочет.